Принцесса Дюны - стр. 31
Но в устоявшейся системе даже Император мог сделать не так уж много, а его первая дочь – тем более. Старшая принцесса была просто предметом торга в возможных брачных альянсах и оказывала гораздо меньше влияния на историю.
Но что если Зенхе действительно удастся подавить восстание на Отаке и вернуться с победой? Это не казалось такой уж трудной задачей. Как тогда поступит отец, потребуй молодой офицер повышения в звании и ее руки?
Четыре беспилотника службы безопасности окружили наблюдательный пузырь, и Шаддам улыбнулся дочери:
– Обрати внимание, я усилил нашу охрану – здесь и по всему дворцу, пока отакские бунтовщики не разгромлены.
– Очень предусмотрительно, отец. Действительно, очень мудро.
В сопровождении дронов Император направил наблюдательный пузырь к крыше дворцовой башни, где и совершил посадку. Дроны с жужжанием улетели, а Шаддам уже предвкушал торжественный банкет после парада. Ирулан знала, что ей предстоит вытерпеть долгие часы скуки, пока бездарные пьяные офицеры будут рассказывать друг другу, какие они молодцы.
У нашего народа долгая память на страдания – и мы ведем счет. За каждое злодеяние в отношении нас мы возвращаем боль в десятикратном размере, и неважно, сколько времени на это потребуется. И Харконнены, и те, кто придет после них – проиграют.
Лайет-Чи, также известный под именем Хоуро.
Фрименские летописи
Черный дым от разбитого горящего комбайна смешивался с пылью цвета ржавчины – слишком далеко, чтобы Чани могла ощутить запах специи. Но все равно она ликовала.
Джемис восторженно кричал на вершине дюны, откуда они смотрели на это великолепное зрелище. Не заботясь о том, сколько шума производит, он размахивал в воздухе крисножом, разрубая невидимых врагов и возбужденно расхаживая взад-вперед – зная, что вибрации от шагов ничтожны по сравнению с грохотом рассыпающегося комбайна и глухими взрывами под его массивными гусеницами.
Прикрыв глаза от слепящего солнца, Чани разглядывала крошечные фигурки рабочих, вылезающих из аварийных люков. Они напоминали ей скорпионов, выскакивающих из-под потревоженного камня.
Их массивная машина обрабатывала богатое поле специи, отсеивая меланж, выбрасывая позади себя пыль и песок. Эти люди вели себя нагло и уверенно, будто вся Дюна их собственность. Пока не наткнулись на мины.
Теперь они выглядели далеко не так вальяжно, побежденные горсткой фрименов. Чани не разбиралась в имперской экономике и не знала курс солярия, но понимала, что эта диверсия дорого обойдется Харконненам. И она, и ее друзья продолжат причинять вред угнетателям.