Принца нет. Я за него! - стр. 57

– Что? Очередная? – оскалился чернозубый тюремщик, поигрывая связкой ржавых ключей, разглядывая меня сквозь прутья решетки.

– Очередная – это какая? – поинтересовалась я, погребая под себя солому. – Огласите весь список, пожалуйста!

– Эм… Три жены… тридцать две служанки… Итого… Тридцать шесть… – заметил тюремщик, почесывая подбородок.

– Тридцать пять! – поправила его я, понимая, что имею дело с чистым гуманитарием.

– С учетом тебя – тридцать шесть, – вздохнул он, надевая себе на палец ржавое кольцо с ключами. – Ты, считай, уже труп.

Я промолчала. Грустная сказка постепенно превращалась в гнусную быль.

– Мы за тобой следим! Не вздумай наложить на себя руки! – предупредил тюремщик, проводя ключом по прутьям клетки. Я дернулась, чтобы попытаться выхватить ключ, но он вполне ожидал такого рывка, поэтому резко отскочил, снова скалясь своим прогрессирующим кариесом.

Я свернулась калачиком на колючей и вонючей соломе и попыталась уснуть. Ночью я проснулась от того, что мне немного неудобно. Я подлезла рукой под себя и вытащила красивый медальон на массивной цепи с изображением красивой золотоволосой девушки. «Я тебя люблю. Генрих» – значилось в медальоне. Бедная девочка. Сходила замуж по большой любви. Медальон я надела на шею и снова попыталась уснуть.

Утром ко мне заглянул «жених» с документами.

– Итак, моя дорогая «невеста» ты надумала? – поинтересовался красавец, которого зовут воистину королевским именем Генрих, оставаясь на безопасном расстоянии от клетки. – Если подпишешь, я могу и смягчиться… Ты хоть представляешь, что тебя ждет, если ты будешь упрямиться?

Ага! Несите бинокль! Сейчас буду заглядывать в светлое будущее! Ядерный взрыв тоже можно считать по умолчанию «светлым будущим», если судить по ослепительной вспышке. Не знаю, как другие принцессы, но я ничего подписывать не собираюсь. Пока документы находятся на стадии согласования, убивать меня не станут.

Прошло примерно четыре дня, за которые я узнала много нового. Караул меняется каждые три часа, миска наполняется приблизительно за сутки, а меню не блещет разнообразием. За это время я испробовала все дипломатические способы решения проблемы, от «Гена, мы же с вами взрослые люди!» до «У тебя комплексы? Давай, поговорим об этом! Тебя в детстве кто-то обидел?». Но все тщетно. Я имею дело не с обычным психопатом, а с холодным, расчётливым и очень меркантильным садистом.

– А не могли бы вы оставить экземплярчик договора? – попросила я, протягивая руку. – Я хочу почитать…

Экземпляр мне оставили. Через час после приема пищи, ниспосланной мне в виде баланды с отрубями, я по достоинству оценила приятную шероховатость юридических формулировок.