Принц, ты попал! Твоя Золушка - стр. 9
И чего он их оправдывает? Я все прекрасно понимаю, ведь выросла в этом доме и знаю здесь каждого едва ли не с первого дня их службы. С появлением графини Милтон действительно многое изменилось.
Заколдованные слуги занялись своими делами, как будто ничего не произошло, и совершенно перестали обращать на нас внимание.
– Что ж, начнем с кареты, – Эрик несколько раз обошел вокруг большую зеленую тыкву, с одной стороны слегка погрызенную не то мышами, не то воронами. Затем, внезапно замерев, обхватил пальцами собственный подбородок и задумался. Я вздохнула. Да уж, нелегкая это работенка – отправить девушку на бал.
Фей взмахнул рукой – и тыкву охватило зеленоватое свечение. Она вся как будто запульсировала, и я на всякий случай отступила на пару шагов. Если эта штуковина взорвется, моему платью гарантированно придет конец.
Когда свечение стало таким ярким, что на него невозможно было смотреть, тыква начала расти. Она стремительно увеличивалась в размерах, и уже через минуту превратилась в прекрасную карету. Я зажала рот руками, чтобы не выругаться ненароком. Никогда не видела такое явное волшебство. Но вот она, карета, выросла прямо на грядке. Я неуверенно подошла ближе и коснулась гладкой черной дверцы. Настоящая.
Эрик, кажется, остался доволен своим творением. Он улыбался, наблюдая за бегущим к нам мальчишкой. Тот, спотыкаясь, перемахивал через грядки, но в итоге добрался до нас вполне успешно. В подоле мальчишка, как выяснилось, тащил мышей, живых, слабо копошащихся полевок.
– Мышки? – уже особо не удивляясь, спросила я.
– Кони, – крестный улыбнулся.
Мальчишка выпустил свою добычу, но пушистые комочки не торопились убегать. Окутанные мерцающим белым сиянием, они начали стремительно расти и вскоре превратились в шестерку тонконогих пепельно-серых коней. Серебристые хвосты были оплетены белоснежными лентами, гривы тщательно расчесаны, а в глубине прекрасных лиловых глаз ближайшего ко мне скакуна затаился хитрый блеск. Пальцы непроизвольно потянулись коснуться бархатистой морды, и жеребец дружелюбно всхрапнул, тронув мою руку мягкими губами. У отца была большая конюшня, в которой у меня даже жил собственный пони Клевер, от хвоста до ушей черный, смирный и, я бы сказала, меланхоличный, но таких великолепных скакунов можно было увидеть разве что при королевском дворе, в собственности какого-нибудь герцога.
– Это только начало, – еще одно скупое движение пальцами, и кони оказались запряжены в карету. Нетерпеливо фыркая, они косились на моего крестного. Фей, обойдя средство передвижения по кругу, замер, и его одежда на глазах сменилась на нарядный фрак, из-под которого выглядывали белые кружева. Усмехнувшись, Эрик поклонился и приглашающим жестом указал на карету. Меня затопила такая волна благодарности, что я едва удержалась, чтобы не разрыдаться. Неужели это правда? Неужели все это происходит со мной? Я действительно еду на бал?