Принц Шарль-Жозеф де Линь. Переписка с русскими корреспондентами - стр. 71
Теплице, сего 30 июля 1805 года
Кристина получила коров и ящики и не думает, что я столь глуп из‐за Вас, во всяком случае столь глуп, сколь на самом деле.
Принц де Линь Е. Ф. Долгорукой [после 30 июля 1805 г.]410
Я все решил с Casoupola, Gasgonapol и Poskapol411. Будьте покойны. Я умру с Вами, ибо не могу там жить, и дабы и другие там никогда не жили. Вот что значит то, что Вы попали в их руки вместо того, чтобы оказаться в моих объятиях.
Сударыня, сказать лишь слово мне осталось412.
Если Вы бессильны или притворяетесь, Бог Вас наказывает. Если Вы прекрасная Арсена, Вас накажет Амур. Богу ведомо, какого угольщика Вы возьмете в Вене.
А покамест мы обедаем в 5 часов. Сказала я – довольно!413
Прощаюсь с Вами письменно, мой дорогой аббат; Ваша Нинон414, если только Вы на нее не нападете, больше Вам не напишет.
Завтра – помехи из‐за великолепного празднества, послезавтра – из‐за жестокого отъезда. Потом охота, потом агнцы, а потом – в Вену трех баронесс…
Все сие – с мыслью о Вас, которую люблю более всего земного.
Принц де Линь Е. Ф. Долгорукой [лето 1805 г.]415
Не ждите того, что старая госпожа де Полиньяк из Пале-Рояля416 называла сердечным бульоном. Это было письмецо, которое она в течение сорока лет получала от господина де Майбуа417. Но я хочу побранить Вас за то, что Вы слишком хорошо отозвались о моем так называемом образчике красноречия.
С ним случилось то же, что с одной хорошенькой парижанкой и молодым аббатом, который исповедовал в первый раз. Красотка, явившаяся в обществе, где он рассказал, что его каявшаяся грешница обвинила себя в самом прелестном в мире грехе, воскликнула: Ах! вот духовник, начавший свое служение с того, что понял меня. Все узнали, что у нее есть любовник.
Вчера Их Сиятельство Титина418 входит в мою опочивальню со словами: вот бумага, которую я Вам дала. Посмотрим, достойно ли ее то, что Вы пишете; и, не сказав ей, кому я пишу, я читаю ей две-три последние написанные фразы, уже не помню, какие, в том месте, где «увенчанный розами разум» обращается к «Вашей душе», «Вашему слуху», что-то в этом роде и ничего больше.
Вы говорите о моем любовном письме, а она Вам говорит, что знакома с ним. Остальное не было написано, и зачитывать что-либо не следовало.
Не показывайте мой патент и прошение от минувшего дня. Кристина, которая подняла бы меня на смех, если бы узнала, что я говорю с Вами серьезно, их отнюдь не видела.
Приветствую Вас, дорогой и очаровательный аббат Жедуен, любите малость Вашу Нинон, любящую Вас всем сердцем.
Принц де Линь Е. Ф. Долгорукой, Теплице, 16 августа [1805 г.?]