Принц полуночи. Книга 1 - стр. 45

Озирока блестящей лентой скользнул сверху и застыл в отдалении. В пасти змей сжимал летучую мышь. Глядел на Тира. А Тир – на него. Помедлив, Озирока двинул челюстями, сглотнул мышь и несколькими судорожными телодвижениями протолкнул её в желудок.

Тир поневоле улыбнулся. С одной стороны, змей странным образом напомнил ему кормящегося страуса, с другой – Озирока был слишком красив, чтобы казаться смешным.

– Возможно ли предположить, – произнёс отец Грэй, указывая на неподвижно застывшего змея, – что такое красивое существо создано было, чтобы убивать?

Тир умудрился не вздрогнуть и не вывалился из бойницы – и вообще сумел сделать вид, что давно услышал приближение отца Грея, а посему в его появлении на стене нет ничего неожиданного.

– А ведь таких, как Озирока, выводили специально для войны, – продолжил священник, – ничуть не задумываясь о том, что истинное назначение этих прекраснейших созданий – радовать взгляд и душу своим совершенством. Вы нигде не найдёте убежища, Тир. Я взвесил все варианты… Господин Мелецкий мог бы скрыться в Саронте: на землю герцогства не ступит нога ни единого сатаниста, но, к сожалению, к таким, как вы, Тир это тоже относится. Герцог Саронтский – чистокровный халха, а халха называют подобных вам «грязью» и относятся соответственно. Грязи не должно быть. Все другие города недостаточно надёжны. Против совокупной мощи колдунов-раиминов – нет. Остаётся Лонгви, почти верная смерть, если только… – фосфоресцирующие глаза священника вновь остановились на Озироке, – если только барон не разглядит в вас света.

Интересно, это он о чём? Какой ещё свет? Чёрный есть Чёрный, и весь разговор.

– Всё же я задел вас, хоть и всей душой не желал этого, – отец Грей развёл руками, – простите, я должен был понять, что вы не привыкли к подобному отношению. К тому, что вас считают нечистым. Я должен сказать вам ещё кое-что, и, мне кажется, князю Мелецкому слышать это ни к чему. Какой бы чёрной ни была ваша душа, вы несёте в себе нечто большее, чем чистое зло. Тот самый свет, который ослепил меня, когда я смотрел, как летит над скалами ваш шлиссдарк. Как я уже сказал: это тема для долгих размышлений. Однако барона Лонгвийского я постараюсь убедить. Он… тяжёлый человек, но иногда прислушивается ко мне.

…Рано утром отец Грэй вывел из высокого каменного сарая – то ли конюшни в прошлом, то ли ещё какой хозяйственной постройки – спарку нескромной бело-золотой расцветки. Озирока нырнул в кабину, не дожидаясь приглашения. Уверенно свернул кольца в пассажирском кресле, а хвост расположил почти во всём салоне, оставив ровно столько места, чтобы втиснуться его немаленькому хозяину.