Примат воли - стр. 44

В его голосе звучал неподдельный интерес. Интерес игрока, которому предложили сыграть в невероятно сложную игру, и который внимательно выслушивает правила предстоящей партии. Думаю, он с охотой взялся бы сыграть с Великими в русскую рулетку, буде ему предоставится такая возможность.

– Я неправильно выразился, – вздохнул Доктор. – Великие могут существовать вечно. Убить их можно, но это бессмысленно. Вас тоже много раз убивали, а толку?

– Ну, а если уничтожить? – Лонгви не унимался.

– Зачем? Тебе не нравится установленный ими порядок?

– Нет, – Лонгви решил быть откровенным до предела. – Не нравится. Как подумаю, что кто-то контролирует меня, мои мысли, действия, поступки – тошно становится. Разве это правильно? Разве это может нравится?

Лонгви говорил с такой горячностью, что Доктор поневоле вступил с ним в спор, хотя незадолго до этого сам просил воздержаться от дискуссий.

– Ты не понял! Ты не под контролем у них, потому что ты Избранный. Они оставили тебе полную свободу действий и мыслей, так что тебе не на что обижаться.

– Как бы не так, – возразил Лонгви. – Великие – ребята ушлые, это следует из твоего рассказа. Что им стоит объявить Избранных свободными ото всякого контроля, а самим втихушку влиять на них? Вот куда более ценный научный эксперимент, чем явный тотальный контроль.

– Они не пойдут на это! – Доктор выглядел оскорбленным до глубины души.

– Не смеши меня, – Лонгви презрительно скривил губы. – Любое разумное существо имеет заднюю мысль, независимо от того, какой поступок собирается совершить.

– Какая-то иезуитская логика, – растерянно выдохнул Доктор.

– Может быть. Но тогда иезуиты украли ее у Диогена Синопского. Ты забыл, кем я был, Доктор? Цинизм – это не мастурбация на главной площади и не дурацкие беседы вот с этим, – он мотнул головой в сторону Леонида, – персоненавистником. Цинизм – это всего лишь обнаженный реализм. Отчего люди так боятся признаться себе в своих тайных помыслах? Я понимаю, что рассказать о них другому – стыдно. Но – самому себе? И Великие – чем они отличаются от людей по своей поведенческой модели? Уверяю тебя, найдется очень мало отличий.

Ты говоришь мне, что я Избранный и у меня есть свобода воли. Да что с того? Даже если у меня есть эта свобода, повод быть недовольным все равно остается. На мне свет клином не сошелся. Погано быть единственным свободным среди рабов. Тем более, когда те не знают, что они рабы и тоже считают себя свободными. Невозможно живому существу прожить полноценную жизнь среди марионеток. Почему Великие присвоили себе право контролировать волю других людей? Разве те не имеют права распоряжаться собой сами?