Прилог - стр. 27
– Последний вопрос, – собрался с мыслями Денис. – Вы сказали, что если бы знали, что они делали по ночам, то все было бы иначе. Так что же такого они делали по ночам, сестра? – похоже, он решил вывести монахиню из зоны комфорта максимально прямым вопросом, не оставляющим шанса на увиливание. Но эта формулировка не вызвала никакой эмоции на лице Афанасии. Игра следователя была окончена, она знала, что ему ничего не известно, и переиграть ее теперь было уже невозможно.
– Как я и сказала, – начала она, неспешно вставая со стула, – если бы я только знала. О том, что там происходило, известно лишь им самим и Богу. Вы можете спросить у первых, а я обращу свои вопросы к Всевышнему, – с иронией добавила она, упиваясь своей победой в этой импровизированной схватке.
– Никуда не уезжайте, пока идет следствие, – выкрикнул ей вслед сержант, словно на автомате, растерявшись от такого нарочито подозрительного поведения.
– Не уезжайте? – переспросил Денис. – Володь, это монастырь! Куда она уедет?
– Я так, на всякий случай, – Владимир виновато опустил глаза.
– Что дальше? – в свойственной ему язвительной манере вступил Матфей. – София в больнице. Тихомир с Сулай уехали. Все? Следствие окончено?
– Еще нет, – Денис продолжал фиксировать заметки в своем блокноте. – Володь, попроси сестру организовать встречу с библиотекарем. – Он перелистнул несколько страниц назад и добавил: – Сестрой Лукией. И, собственно, с Архипом.
– Да, шеф, сделаем. – Сержант вышел в коридор в поисках приставленной к ним монахини.
– С Архипом здесь побеседовать не получится, – на всякий случай решил обозначить Иаков, – местный народ крайне набожный, в женский монастырь он не вступит. Надо с ним на его земле встречаться, в доме.
– Ладно, учту, – согласился Денис. – Спасибо, отец.
– Так, Денис, может, закончим, наконец, с дневником, – Матфей хотел хоть как-то форсировать это вялотекущее расследование.
– Да, пожалуй, – лейтенант в очередной раз пролистнул страницы до места, на котором они остановились в прошлый раз.
– «Тридцать третий день…» – начал он не спеша. – Так, кухня, молитвы, жалобы. Сулай, опять Сулай…
– Лейтенант, прошу, – Матфей раздраженно прервал обрывистые фразы следователя, намекая на предыдущий договор об озвучивании содержимого вслух.
– Да, да, – ответил виновато Денис. – Тут просто ничего интересного. Вот. «Тридцать девятый день. Сегодня я была в саду!»
– Сад – это прекрасно, – с улыбкой вступил в беседу клирик. Стоит отметить, что Томаш вел себя крайне тихо и неприметно. Настолько, что в момент, когда он, наконец, что-то произнес, глаза Матфея даже округлились от неожиданности и удивления, словно он позабыл о присутствии католического священника в комнате. Лейтенант же продолжал, не подавая вида: