Размер шрифта
-
+

Прилог - стр. 2

– Ну в этот раз мы планируем нарушить традицию, – скептически заметил Матфей. – Не думаю, что Антония обрадуется.

– Обрадуется, – возразил Иаков. – Мы с благой вестью: послушница София жива.

– Если это можно назвать жизнью, – Матфей продолжал свой ворчливый тон.

– Что за вздор! Конечно, жизнь, – возразил Иаков и склонился ближе к собеседнику, подальше от чужих ушей. – С Божьей помощью все наладится!

Матфей также решил немного сбавить тон:

– Она спятила, Иаков! Сколько добираться пешком до монастыря? Два дня, три? Босая, в драном подряснике, обмороженная и явно не в себе. Вбежала в это село и устроила шоу!

– Мы не знаем всех обстоятельств, Матфей, – пытался оправдать девушку архимандрит.

– Иаков, Иаков! Она спятила! Или, как говорит наш католический друг, в нее бес вселился, да и Бог бы с ней. Но ведь сейчас у всех телефоны, камеры. Весь интернет гудит монахиней, которая с горящими глазами верещит на латыни посреди ошалевших зевак. И ладно бы она молитву читала или имена святых называла, так нет же, наша послушница призывает к поклонению змею и сатане!

– Она могла недостаточно владеть латынью… – Иаков тяжело вдохнул, – совсем ведь юная. Dulcis serpa verba1, сладкие слова змея, это могла быть просто отсылка к библейским мотивам.

– Да, как и falsa angeli2, лживый ангел! – Матфей явно был на взводе. – А дальше filius dei satan3, сын Божий, сатана! Нормально, не?

– Матфей, правда, я не знаю, но…

– De minibus eorum!4 – едва не криком продолжал священник. – «Проси из их рук», это что за ересь вообще, Иаков?

– Да… Я знаю. – К сожалению, ответов у старика не было.

– Лживые слова ангела, сладкие речи змея и сына твоего, сатаны, проси из их рук! – поспешил перевести полную фразу Матфей.

– Эх, – тяжело вздохнул архимандрит. – Но там про Эдем еще было.

– Ага, – фыркнул Матфей. – Damnare Eden5, проклятый Эдем. В общем, нам с Антонией предстоит серьезный разговор. – Он раздраженно одернул рясу. И, немного отойдя от эмоционального всплеска, продолжил:

– Не знаю, почему, но этим случаем заинтересовался Ватикан. Нам в канцелярию позвонили прямо с Папского престола. И попросили допустить их священника в монастырь.

– Томаш? – переспросил Иаков. – Они прислали польского клирика?

– Не так много, знаешь ли, доверенных папе лиц владеют русским, так что да, они прислали Томаша. А патриарху это только на руку. Мы им сегодня поможем, а они, глядишь, завтра отплатят нам тем же. Под площадями Ватикана укрыто немало наших реликвий. Так что тем для торга хватает.

– Отец Иаков! – со стороны дороги раздался голос молодого мужчины в черном убрании священника. Это был Томаш Вробель, клирик Польской католической церкви. Возрастом едва за тридцать, невысокого роста. Мягкие черты лица, голубые глаза и реющий румянец, выдающий явную непривычку к здешним морозам. Всегда опрятный, скромный и учтивый. Он весьма неплохо говорил по-русски, но все же иностранный акцент трудно было не заметить.

Страница 2