Прикосновение Хаоса - стр. 48
– Скажи, Лукавый пришел.
Парень оценивающе оглядел Ридгера снизу доверху, секунд десять изучал его лицо, потом безразлично ухмыльнулся и жестом предложил войти в квартиру. Проследовав по длинному коридору, они оказались в дальней комнате, где на удобном диване вольготно расселся пожилой мужчина в махровом халате, с типичной для его статуса внешностью.
– А-а-а, Игорек! – улыбаясь, протянул он севшим голосом. – Глазам не верю: неужто сам пожаловал!
Он тяжело поднялся с дивана и заковылял навстречу гостю, по ходу дав парню знак покинуть комнату. Скупые мужские объятия, ставшие частью церемонии приветствия в девяностых годах прошлого столетия, так и не стали для Ридгера радостной процедурой, но ничего не поделаешь – дань уважения традициям.
– К тебе мышь не проскочит, – заметил Игорь после предложения присесть на удобное широкое кресло.
– Правильные мышки не страшны – крысы опасны! – философски изрек хозяин квартиры, которого по паспорту звали Грандин Виктор Семенович, но широко известен он был в криминальном мире под кличкой Саргат. – Ну а хорошим людям дорога всегда открыта… Кто с вопросом, кто с добрым советом.
– Ой ли! – улыбнулся Ридгер. – Зачем тебе советчики, Семеныч? Ты сам энциклопедия.
– Хе-хе-хе, – наигранно захихикал хозяин квартиры. – Ты, видать, Игорек, в беду попал, коль пришел без приглашения, да еще и песни хвалебные поешь. Ну… прав?
Ридгер на секунду потупил взор, размышляя, не совершает ли он ошибку.
– А что, откажешь?
– Тебе-е-е-е? – вопросом потянул Саргат, и взгляд его сделался абсолютно бесстрастным, как рентгеновский луч, проедающий голову Ридгера до самого основания.
После процедуры немого сканирования хозяин квартиры подошел к шкафчику, достал оттуда бутылку коньяка и две грубые стопки граммов на сто, обе наполнил и протянул одну Ридгеру. Тот взял емкость, поднес к лицу: коньяк неплохой, дорогой, выдержанный, спешки не любит. А старый вор еще раз внимательно, почти сурово, взглянул на своего гостя, чему-то своему усмехнулся и залпом выпил, отчего Ридгер в душе скривился.
– Я тебя, Лукавый, много лет знаю: ты правильный парень, хотя и с недостатками, но… кто нынче без них! Я и на зоне тебя поддерживал, чем мог. Рад, что в тебе не ошибся. Ты добро помнишь, общее поддерживаешь, причем дай бог каждому такое внимание уделять. Ты здорово поднялся – я знал, что так будет, но в дела твои, заметь, никогда не лез. Надеюсь, и не придется. Поэтому если помощь моя тебе пригодится, буду рад, но если ты меня в блудняк втянешь…
Виктор Семенович Грандин горько вздохнул. И снова наполнил свою стопку. Игорь посмотрел на содержимое своего сосуда.