Прикоснись к моему сердцу - стр. 39

– Кирюшка, стареешь, – дразнит лучший друг, а я ловлю себя на мысли, что злость на Диану куда-то улетучилась, словно ее и не было. Мне хорошо. В этом мире так мало людей, с кем я могу быть настоящим.

– Илюшка, наглеешь, – отвечаю на его лад и выворачиваюсь из захвата. Закидываю руку на шею Миронову, наклоняю его и по-дружески треплю по короткой копне каштановых волос.

– Стой! Да отпусти же! – неожиданно кричит Илья. Он отталкивает меня и смотрит куда-то вдаль. Я ловлю направление его взгляда, замечая у фонтана девушку. Слишком знакомую. Ту, кого лучше бы не видеть и не слышать.

Лица ее мы не различаем, поэтому есть вероятность, что просто похожа. Однако Миронов не допускает такой мысли, он моментально срывается с места и бежит к той, которая разбила ему сердце в школе. Спотыкается, едва не падает, и все равно бежит. Другой бы закричал, позвал по имени, вот только у нас это имя теперь под запретом. Илья ненавидит ту девушку, хотя я почему-то уверен, что ненависть поверхностная, напускная. Он просто не может отпустить ее.

Проклятая любовь… Кто только придумал это идиотское чувство?

Перед Мироновым выезжает парень на велосипеде с желтой коробкой за спиной. Он чудом выворачивает, чтобы не произошла мини-авария. Я тихо ругаюсь на друга. Куда так рванул?! Однако когда он достигает блондинки, дергает ее за плечо, мир возвращается в привычный ритм.

– Не она, – шепчу себе под нос.

Обратно Илья идет поникший, в глазах словно погасили свет.

– Может, выпьем? – предлагаю я, пытаясь поддержать.

– Не хочу, – категорично отказывается он.

Всегда у Илюхи так… Когда дело касается ее, он превращается в Кая, чье сердце навечно стало куском льдины.

– Я уеду раньше, – сообщает Дэн, встав из-за стола. Он, как обычно, не убирает за собой кружку, что меня немного бесит. Первое время я пыталась говорить об этом, но позже просто махнула рукой – устала.

– Ага, – киваю и выхожу из комнаты.

Однако далеко уйти не успеваю – Дэн перегораживает мне дорогу в коридоре. Несколько долгих секунд смотрит пристально, потом засовывает руку в карман и вытаскивает оттуда платок. Он всегда его носит с собой, потому что мужчины в строгих костюмах должны соответствовать своему статусу – так считает Минаев, да и мой отец тоже.

– Что? – растерянно спрашиваю я, разглядывая белый платок с эмблемой в уголке.

– Вытри губы, – сухо приказывает он.

– Зачем?

– Слишком яркий макияж, – в голосе Дениса слышится отвращение. Его губы кривятся, будто ему в самом деле противно смотреть на меня такую. Хотя полчаса назад он и словом не обмолвился насчет моего внешнего вида. Даже соизволил поцеловать в уголок губ, и ничего при этом не смутило.