Приключения попаданки в каменном веке - стр. 2
Я попала в ад! – и в данный момент находилась не где-нибудь, а в пещере с высоким каменным сводом.
Свет, блики которого играли на стенах грота, был ничем иным, как свет от солнца, едва проникающего через единственное отверстие, служащее входом и выходом.
Тут и там валялись различного размера обглоданные кости от неизвестных животных, а в самом центре виднелось черное пятно – похоже, на то, что это было когда-то кострище, о чем напоминали угли сгоревших дров.
Вдоль стен, прижавшись, друг к другу, сидели женщины с всклоченными, нечесаными волосами и испуганными лицами, а к их истощенным телам прижимались дети, возраста примерно от пяти до двенадцати лет.
У некоторых, так называемых мам, я их узнала по обвисшим грудям и оттянутым черным соскам, между ног копошились малыши с явными признаками рахита.
И что особенно меня поразило – абсолютно все были голыми, не считая каких-то повязок на бедрах у взрослых женщин.
Почему-то все, в ожидании чего-то, пялились в мою сторону. Еще раз, обведя присутствующих взглядом, отметила, что мужчин, кроме того, кто имел меня, здесь не было.
О, Боже! Где я? Неужели я попала в лапы к маньяку? Он что держит здесь, в неволе, украденных женщин? И, по-моему, достаточно давно, раз здесь полно детей подросткового возраста.
Этот же лохмач, отошедший от меня к дальней стене, помочился у всех на виду и, вновь вернулся ко мне.
– Ры-а-а, – вырвалось из его открытого, почти беззубого рта, но как не странно, я его поняла, и означало это: Вставай!
– Не могу, больно, – попыталась сказать я, обхватив живот руками, но это прозвучало как: Ва-а-а-рак.
Боже, что за дикий язык! Куда я попала? Это что концентрационный лагерь у фашистов и над нами проводят опыты? Но…
Домыслить я не успела, дикарь дернулся в мою сторону и, открыв рот, попытался еще что-то сказать, но видимо передумал. Размахнувшись, он двинул ногой в мой огромный живот и, развернулся, чтобы пойти в сторону выхода.
Закричав от резкой боли, пронзившей меня, я почувствовала, как по ляжкам вновь побежала тепленькая водичка. Воды? Конечно же, это отошли воды.
«Сволочь! – крикнула мужику с нотками ненависти, но прозвучало это как: Хырк!
Тем не менее, дикарь почувствовал в моем голосе недовольство и вернулся. Схватив пятерней меня за волосы и, наклонившись надо мной, стал трясти и мычать, видимо, пытаясь что-то произнести на этом непонятном языке. Что именно, я даже не пыталась вникать из-за резкой боли, вновь пронзившей мое тело, к которой добавилась боль от выдираемых волос.
Одной рукой я обхватила его руку, сжимавшую мои бедные волосы, а другой стала нащупывать камень, об который совсем недавно ударилась головой.