Приключения Клима Снегова, курсанта лётно-штурманской школы звёздного флота. Фантастический роман - стр. 28

– Согласен!

Получилось немного не по уставу, но на «господин вице-командор» сил уже не осталось. Впрочем, Катанья этого, кажется, и не заметил.

– Добро! Тогда вот пропуск в офицерское общежитие, там тебя устроят на ночь. Завтра к 8—00 явишься в штаб Звёздного флота, пропуск на твоё имя будет заказан. А теперь мне пора. Мэри, Богдан, рад был знакомству, Клим, до завтра!

Друзья провожали взглядами вице-командора, пока тот не скрылась за дверью. Потом переглянулись.

– Мне кто-нибудь объяснит: что это было? – спросил Клим.

– Я точно нет, – честно призналась Мэри.

– Я тоже мало что понял, – сказал Богдан, – но ты-то?! Ты ведь выслушал предложение этого вицекома с абсолютно невозмутимым видом, прям сфинкс какой-то, и я думал…

– Насчёт сфинкса – это ты в точку, – согласился Клим. – Я прямо окаменел от неожиданности.

«Великий космос!» – не удержался от крепкого выражения Катанья, когда две декады назад они первый раз ступили на борт «звёздного малыша» – единственного в своём классе звездолёта способного перемещаться в гиперпространстве. Бывший посыльный катер, списанный со Звёздного флота по выслуге лет, приобрёл на аукционе предприимчивый астраб. И, хотя его родиной, так же, как и любого другого астраба, была одна из искусственных планет Содружества, он явно страдал генно-исторической памятью. Нет, а чего бы он тогда превратил внутреннее убранство судна в некий музей-памятник городу, имя которого вписал в название корабля? Венецианская мебель, ковры, посуда, картины венецианских художников, – всё новодел, но очень качественный, – венецианские окна в каютах с венецианским пейзажем за окном – совсем, я вам скажу, недешёвое реалити. И при всём при этом сам город Венеция исчез с лица земли за двести лет до рождения почитателя памяти предков. Банально утонул. И только теперь, в рекультивационно-реставрационный период жизни материнской планеты кусочек Венеции подняли на поверхность. «Сентиментальный романтик», – так окрестил тогда судовладельца Снегов и добавил: «А по виду и не скажешь».

На поверку «романтик» оказался типичным занудливым сквалыгой. Примерно в таких выражениях о нём отозвался начальник контрразведки Звёздного флота вице-адмирал Фёдор Маккейн. Поначалу он – сквалыга, не адмирал, – качал права, включив при этом жуткого нытика, и у адмирала Фёдора разболелись зубы. На заключительной стадии переговоров судовладелец заказал такие отступные, что Маккейн плюнул на честь мундира и полез торговаться.