Приходское духовенство и крестьянский мир в начале XX века - стр. 13

. Если таких помощников не было, их обязанности выполнял псаломщик. Богослужебные же обязанности псаломщика фактически сохранились неизменными до нашего времени. Таким образом, даже при наличии диакона и псаломщика вся полнота церковнослужения ложилась на плечи священника: только он мог крестить, исповедовать, причащать, соборовать, миропомазывать, венчать своих прихожан. Все остальные члены клира и вольнонаемные работники в богослужебной жизни целиком зависели от иерея.

Каждая церковь имела штатное расписание, по которому было определено количество священно– и церковнослужителей. «Церковные причты в приходах, имеющих менее 700 душ мужского пола, состоят из священника и псаломщика, а в приходах, имеющих более 700 душ, – из священника, диакона и псаломщика»[54]. В богатых и многолюдных приходах (обычно городских) позволялось иметь нескольких священников, и, как правило, по их же числу определялось число псаломщиков. Диаконская вакансия даже в богатых приходах, как правило, была одна. Приходы по численности прихожан оказывались очень большими из-за их материальной скудости, приход в 700 душ мужского пола состоял примерно из 1300–1500 человек. В 1913 г. на 1137 церквей Московской епархии без Москвы приходилось по штату 6 протоиереев, 1123 иерея, 379 диаконов, 1190 псаломщиков. В действительности это число колебалось в большую или меньшую сторону. В указанном 1913 г. фактически на службе состояли: 41 протоиерей, 1091 священник, 410 диаконов, 1122 псаломщика. Статистику по каждому уезду благочинный подавал в Московскую консисторию, где она сводилась в таблицы. Вакансии не были тождественны сану, очень часто по недостатку средств на вакансии псаломщика служили диаконы, получавшие соответственно и доходы чтецов. Иногда рукоположенные в священники диаконы оставались на своих прежних диаконских вакансиях и даже иногда псаломщических. Вакансия в данном случае означала лишь материальный статус, данные лица участвовали в богослужении согласно их духовному званию, а не занимаемой вакансии, то есть священник на вакансии псаломщика служил как священник, но получал часть дохода как псаломщик. В архиве Московской Духовной Консистории хранится целый ряд прошений с просьбами о возведении псаломщика в сан диакона при оставлении на прежних доходах из-за бедности храма[55].

В целом процент лиц духовного звания был очень невелик: на 1129 пресвитеров приходилось 1 312 878 жителей православного вероисповедания обоего пола, то есть в среднем на каждые 1163 человека один священник. В городах священнослужителей было больше, чем в сельской местности. В сельских храмах зачастую на одноклирный причт, состоявший из священника и псаломщика, приходилось по 1500–2500 прихожан обоего пола. Всего лица духовного сословия, считая женщин и малолетних детей, составляли 1,8 % (в 1913 г. – 23 998 человек) от числа всех жителей православного вероисповедания Московской епархии