Приходи, мы тебя похороним - стр. 39

***

– Батя! Батя! – Игнат изо всех сил тряс спавшего отца. Тот открыл глаза и увидел склонившегося над ним сына.

– Ты чего? Что случилось? – не понял Василий.

– Батя, пожар! Пожар! – торопил его взволнованный Игнат. – Я покурить вышел, а там зарево на все небо! Кажись, бригада пыхнула! Собирайся, а я людей поднимать!

Василий вскочил с кровати и на ходу принялся одеваться. Когда народ со всей Касьяновки прибежал в бригаду, от головёшек, летящих с пылающего амбара, уже загорелись два другие склада, и вовсю дымилась сторожка. Яков, которого успели вытащить оттуда, сидел на земле и тупо хлопал глазами, не понимая, что вообще происходит. А к бригаде уже мчались пожарные машины и милиция, вызванные Василием.

Пожар удалось потушить только к утру, и колхозники схватились за голову, узнав об ущербе: кроме топлива и машинных масел, сгорела техника, которую готовили к уборочной, запасы семенного зерна и много другого колхозного имущества.

Не сдержавшись, председатель подскочил к Якову и схватил его за грудки:

– Ты куда смотрел? Куда смотрел, я тебя спрашиваю?! Совсем мозги пропил?!

Сменщик Якова Пётр тут же вынырнул из-под руки председателя:

– Я говорил ему, чтобы не пил на работе, Василий Андреевич! Он вчера вечером пришёл, шатается. Я хотел снова вместо него остаться, а он меня прогнал! Чуть с кулаками на меня не набросился. А я неделю за него дежурил! И вот что он устроил вместо благодарности!

– Курил, небось, и окурки свои повсюду разбрасывал, – зло сплюнул под ноги Вадим Ильич, колхозный агроном. – Паскуда… Там же топливо было!

– Под суд пойдёшь! – прошипел Василий в лицо Якову и толкнул его так, что тот, не удержавшись, упал на землю под ноги милиционерам, подошедшим как раз в это время. Они подняли его, надели наручники и помогли дойти до УАЗика. Ещё через пять минут Якова увезли, а председатель и колхозники ещё долго ходили по пепелищу, качая головами и раздумывая, где брать деньги на восстановление причинённого Яковом ущерба.

***

В то же утро Галина плечом ткнулась в дверь и, страшная, растрёпанная, ввалилась в комнату дочери, рыдая во весь голос:

– Анфиска! Анфиса, доченька! Вставай! Беда! Папку увезли в кутузку.

Анфиса, похудевшая и почерневшая от свалившегося на неё горя, медленно повернулась к матери и села на кровати, с которой почти не вставала со дня своей неудавшейся свадьбы.

– Кого увезли? Куда? – переспросила она, ничего не понимая.

– Отца! – царапала себе лицо ногтями Галина, оставляя на смуглых щёках длинные полосы. – Говорят, что он сжёг колхозную бригаду. Верка Антюшина прибегала сейчас, она и рассказала об этом! Господи-и-и… Что делать-то?!