Приходи, мы тебя похороним - стр. 2
– А как же! Вот, на печке стоит. Корыто там же, и полотенца.
Алексей подошёл к лавке и положил на неё малышку. Девочка как-то странно дёрнулась, захрипела, а потом вдруг раскричалась на весь дом громко и надрывно.
– Ишь ты, горластая какая! – рассмеялся Алексей. – В Людкину породу, пошла, значит. Мои-то все тихони были.
Потом они вместе с Галиной обмыли ребёнка, и Алексей поднёс малышку к груди матери.
– Ишь ты, сосёт как, – невольно восхитилась Галина. – Жить, видать, хочет. Двое суток наружу рвалась, мать чуть на тот свет не отправила, а теперь вон ест, довольная. А Людка и не слышит ничего.
– Да, намаялась она, бедная, – Алексей взглянул на жену и покачал головой.
***
Первых ребятишек Людмила родила быстро и много времени на эту бабскую «работу» не затрачивала. Так, Андрея, старшего сына, она явила на свет Божий прямо в поле, куда пришла с мужем ворошить сено, чтобы оно лучше просохло.
– Говорил же, не надо было тебе в поле со мной идти, – покосился тогда на жену Алексей, заметив, как она выпрямилась, тяжело оперлась одной рукой на вилы, а другой схватилась за поясницу. – Сидела бы дома, а я тут сам бы управился.
– Ещё чего! Я тебе что, фифа городская, что ли? Плохо ты меня, значит, знаешь, Алёшенька! – вскинула на него лихорадочно блестевшие глаза Людмила и затянула любимую песню сильным грудным голосом:
Запели песни, заиграли
Мои подружки по весне,
А я одна, одна в печали
С тоской своей наедине…
Глаза закрою, вспоминаю,
Как шла к тебе, струной звеня,
И вот живу, а всё не знаю,
За что покинул ты меня?
Сл. – А.Софронов, Муз. – Б.Мокроусов
Алексей с восхищением посмотрел на свою красавицу жену, похожую на стройное деревце, и принялся с удвоенной силой ворочать пласты недавно скошенной травы.
Только через три часа, когда солнце, поднявшееся на самую середину небосвода, принялось нещадно жарить, сжигая своими лучами обветренную, ничем не защищённую кожу, Алексей усадил жену на мягкую траву возле прошлогоднего, полуспревшего стожка.
– Ох, чую, к вечеру опростаюсь, – проговорила Людмила, стягивая с головы белую косынку и вытирая мокрое от пота лицо. – Давит что-то, прям невмоготу.
– Поешь может? – спросил её Алексей. – Или простокваши выпей, охолонись немного.
– Нет, не хочу, – Людмила подняла глаза к сияющему небу и глубоко вздохнула: – Хоть бы ветерок какой. А ты, Алёша, поешь и отдыхай. Ничего, со мной все хорошо будет. Не волнуйся. Доля у нас такая, бабья…
Слушая неторопливую речь жены, Алексей наскоро перекусил краюхой хлеба, варёным яйцом и молодым, хрустящим огурчиком, потом сделал пару глотков прохладной простокваши, и, убрав остатки еды в узел, привалился головой к плечу жены, закрыв глаза.