Приговоренные к любви - стр. 47

Мой желудок одобрительно урчит, напоминая о том, что я не ела со вчерашнего ужина.

– Кстати, который час?

– Начало третьего, – отвечает Эсме, обнимая меня.

Ничего себе! Наверное, я спала дольше, чем полагала.

– Пен разбудила меня в восемь и рассказала, что случилось. – Эсме отодвигает меня на длину вытянутых рук и рассматривает со слезами на глазах. – Ты в порядке?

– Да, – заверяю я.

– Это моя вина. Мне так жаль. Мне не следовало идти за этим человеком.

– Не следовало, – соглашаюсь я, накладывая в тарелку горку картошки фри и бургер с курицей. Потом добавляю немного салата, чтобы уменьшить вредное воздействие грозящего инфарктом блюда.

Если бы я не злилась так на Бена, то рассердилась бы на подругу. По правде говоря, безрассудство Эсме едва не стоило нам с Пен жизней. Если бы не Бен, кто знает, сидели бы мы с ней здесь сейчас.

– Уверена, что ты не пострадала? – спрашивает Эсме, прикусывая нижнюю губу.

– Уверена. По крайней мере не физически.

Пока мы едим, я рассказываю обо всем, а они внимательно слушают. Эсме перебивает и ругается как сапожник, когда я дохожу до того, как Бен оскорбил меня и практически вышвырнул из номера.

– Вот сволочь, – кипит Эсме. – Я подумываю отправиться в «Венецианский» и выложить ему все, что думаю.

Очередная безрассудная идея.

– Оно того не стоит, и это слишком опасно. – Сомневаюсь, что Бен и его дружки носят пистолеты как аксессуары. – Кроме того, я больше не хочу его видеть.

– Паршиво, детка, – Пен смотрит на меня с сочувствием. – Я помню, как ты по нему чахла.

– Он не стоил твоего обожания, – поддерживает Эсме. – Но странно, что он хранит в кармане твой рисунок.

– Думаешь, он знал, что мы будем там? – снова встревожившись, спрашивает Пен.

– Не думаю. – Я набиваю рот последней картошкой. – Эсме заказывала на свое имя, а на Шрамолицего Салерно мы наткнулись случайно.

– Тогда, кто бы мог подумать, я согласна с Эсме. Странно, что он был так груб при том, что ты явно для него что-то значишь. Иначе он бы не хранил твой рисунок.

– И не похоже, что ты была плохой любовницей, – рассуждает Эсме, и я мысленно прихожу в ужас. – Детка, прекрати психовать. – Она пожимает мою руку. – Ни один парень не будет трахать девушку всю ночь, если в самом деле не увлечен. Он ведь кончал?

Я киваю.

– Много раз. На мне и в меня.

– Так что дело не в этом, – Эсме постукивает себя пальцем по подбородку.

– В любом случае это неважно. – Я ставлю пустую тарелку на стол. – Я больше не хочу думать о Бене. Для меня он теперь мертв. – Я открываю бутылку воды и делаю несколько глотков. – Он хочет, чтобы я вообще забыла о прошлой ночи, и я не прочь это сделать.