Пригоршня праха. Мерзкая плоть. Упадок и разрушение - стр. 55
– Да ну их… И потом это враки, что у леди Кокперс есть хвост. Ну пожалуйста, побудьте сегодня со мной, ладно?
– Посмотрим.
– Она пошла с ним в церковь. Это хороший признак, верно?
– По правде говоря, Полли, не слишком. Он любит ходить туда один или со мной. Он потом судачит с деревенскими.
– Она ему не помешает.
– Боюсь, ты его не раскусила. Он куда сложнее, чем кажется на первый взгляд.
– Из вашей проповеди, пастор, я поняла, что вам знаком Восток?
– Да-да, там прошла почти вся моя жизнь.
– Восток полон неизъяснимого очарования, не правда ли?
– Пошли, – сказал Джон, дергая ее за пальто. – Нам надо еще посмотреть Громобоя.
И Тони вернулся с бутоньерками один.
После обеда Бренда сказала:
– Почему бы тебе не показать Дженни дом?
– Ну пожалуйста, покажите.
Когда они подошли к малой гостиной, он сказал:
– Бренда ее переделывает.
Там валялись доски, стояли стремянки, грудами лежала штукатурка.
– Ах, Тедди, какой стыд! У меня сердце кровью обливается, когда уничтожают старину.
– Мы редко пользуемся этой комнатой.
– И все равно… – Она пнула ногой геральдическую лепнину, загромождавшую пол, усыпанный чешуйками потускневшей позолоты вперемежку с пыльной резьбой.
– Знаете, Бренда мне такой друг. Я не хотела бы говорить о ней плохо… но с тех пор, как я здесь, мне все думается: ценит ли она этот дивный дом, понимает ли, что он значит для вас.
– Расскажите мне еще о ваших злоключениях, – сказал Тони, увлекая ее к парадной зале.
– Вы стыдитесь говорить о себе, правда, Тедди? Знаете, нехорошо замыкаться. Я ведь тоже была очень несчастлива.
Тони затравленно озирался по сторонам, высматривая, не придет ли ему кто на помощь; и помощь пришла.
– А, вот вы где, – сказал решительный детский голосок. – Пошли. Нам пора в лес. Надо торопиться – скоро стемнеет.
– Ой, Джонни-лапочка, а это обязательно? Я ведь беседую с папой.
– Пошли. Я уже договорился. А потом вам разрешат пить со мной наверху чай.
Тони уполз в библиотеку: рабочие сегодня отдыхали, и в ней было вполне сносно. Два часа спустя на него наткнулась Бренда.
– Тони, ты один? А мы думали, ты с Дженни. Что ты с ней сделал?
– Джон увел ее… и очень кстати, не то бы я ей нагрубил.
– О господи… Ну что ж, мы с Полли сидим в курительной. Приходи пить чай. У тебя какой-то странный вид – ты что, спал?
– Видно, придется списать это дело в расход – окончательно и бесповоротно.
– Не понимаю, на что он рассчитывает? Он, знаешь ли, тоже не на всякий вкус.
– Я думаю, может, все бы и сработало, если бы она не перепутала его имени.
– Во всяком случае, тебе это развязывает руки. Ты сделала все, чтоб взбодрить старикана, не всякая жена будет так из кожи вон лезть.