Приёмная дочь Бабы Яги - стр. 67
Медленно повернувшись, царевна сделала два неуверенных шага. Остановилась. Сжала руки в кулаки и, притопнув ножкой, решительно направилась в спальню. Отворила дверь, вошла в комнату и закрыла её за собой.
–Хозяюшка, что-то случилось? – с тревогой в голосе спросила Марфа, приглядывающая за спящим ребёнком и одновременно умудрявшаяся кружить по спальне наводя порядок.
–Нет, – девушка заставила себя беспечно улыбнуться домовушке, – всё хорошо. С чего ты взял, что что-то случилось?
–Глазки у тебя, хозяюшка, уж больно встревоженные и грустные, вот я и подумала…, – маленькая женщина не договорив смущённо замолкла.
–Тебе показалось, – всё ещё удерживая на лице улыбку, произнесла Златослава и попросила. – Мурфушка, накорми гостей, пожалуйста. И ворону печенки, что ли дай. У нас вроде была, да?
–Была, – охотно подтвердила домовая, продолжая пытливо вглядываться в лицо Ёжки. – Нужно ли ещё чего?
–Нет, ступай, – покачала головой она, продолжая стоять в центре комнаты.
Марфа уже давно ушла, а Златка всё ещё боялась подойти и заглянуть в колыбель. Какой-то неправильный страх поселился в душе Бабы Яги, когда после рассказа ворона её озарила страшная догадка. Ей казалось, что стоит ей взглянуть на дочку, как её лицо изменится, принимая чужие черты, которые Злата так боялась угадать.
Самый первый шаг дался с трудом. Златослава и боялась, и одновременно злилась на себя за эту трусость. Вот бы кто отругал, назвал глупой и сказал, что она чепуху себе всякую напридумывала! Только кто это сделает? С кем поделиться страшным озарением?
–Дура! – обругала себя Ёжка.
Голос прозвучал слабо и жалко, как мышиный писк. Это, наверное, и подогрело злость на саму себя, а уже злость дала толчок следующим действиям.
Пять стремительных шагов до колыбели. Вдох-выдох. Зажмуриться и снова сделать глубокий вдох. Открыть глаза и посмотреть на дочь.
Малышка спит, то губами во сне причмокивает, то вытягивает их смешно. Носишко курносенький, крохотный такой сопит тихонько. Пальчики в кулачки сжимает. То хмурится во сне, то улыбается. И… нет, не похожа она на него! Не похожа, и всё тут! Ведь не похожа?
Разве можно в ребёнке, которому едва исполнилось четыре месяца угадать черты родителей? Если оба родителя были знакомы, то возможно. А если только отец? Златка не видит этого сходства. Во всяком случае, сейчас не видит.
У него было очень красивое лицо. Впрочем, и сейчас есть, насколько ей известно. Очень красивое, кукольное даже. Мягкий овал. У мужчины и вдруг мягкий – неправильно как-то. Теперь царевна понимала, что это неправильно, а тогда млела и замирала, восторгаясь его неземной красотой. Волосы светлые, золотятся чуть-чуть, а кончики почти прозрачные. Брови тёмные, дугой изогнутые, а под бровями глаза большие зеленовато-серые, а ресницы короткие, чёрные и густые. Тонкий нос, прямой и какой-то слишком уж идеальный. Пухлые губы, бледные, бескровные будто. Округлый подбородок с ямочкой.