Причины и следствия моего Я - стр. 30

– Ну а что насчёт технической, так сказать, матч-части? – Джованни Леонардо вновь искрит остроумием, что вновь сводит в узлы животы судейской коллегии, которая дав себе небольшую смешливую передышку, спустя это весёлое мгновение, через бокового арбитра принялась излагать всю суть игрового дела.

– Участники должны сыграть 12 партий с классическим контролем времени: каждому игроку 100 минут с добавлением 50 минут после 40 ходов, 15 минут после 60 ходов и 30 секунд после каждого хода, начиная с первого. После шестой партии происходит перемена цвета, – на автопилоте затараторил боковой арбитр, чья скоростная, неуважительная к слуху Джованни Леонардо тарабарщина, судя по его недовольному виду, пришлась ему не по вкусу. Но этот юный, под шестьдесят лет арбитр, видимо, ещё новичок, и не имел дела с Джованни Леонардо и его подручным, так сказать, спарринг-партнёром, мясником из Палермо, и поэтому не замечает эти намёкливые лицеволнения Джованни Леонардо. Но Джованни Леонардо сегодня в несколько большем расположении духа, нежели обычно, и он в один ручной хлопок затыкает рот этой говорливой несносности. После чего широко улыбнувшись своей чарующей улыбкой, ставит точку во всём этом оглашении правил.

– Я бы не стал так далеко заглядывать. – Своим заявлением, Джованни Леонардо приводит весь зал в восторг. После чего он, дождавшись, когда уляжется это волнение, стряхнув со своего чёрного в полоску костюма пылинку, твёрдым шагом направляется к ожидающему его присутствия шахматному столу.

– Так. Я смотрю, фигуры уже заняли свои места. – Подойдя к столу и, бросив свой взгляд на шахматную доску, констатировал факт присутствия фигур на столе Джованни Леонардо.

– Ну, что ж поделать, наверное, поделом мне за то, что я опоздал! – Присказка Джованни Леонардо заставила взмокнуть главного судью соревнований.

– А я ведь, и как вам не знать, – Джованни Леонардо бросил нехороший взгляд на судью на поле, чем вызвал у того колики в животе, – хоть человек и глубоко верующий, но всё же имею самую малую склонность к суеверию, и перед игрой сам расставляю свои игровые фигуры, – сказал Джованни Леонардо и, резко схватив ладью, в одно движение заставил зажмуриться массу судейского народу, в один момент глубоко прочувствовавших верность истины – не суди, да не судим будешь. Но к удивлению широких судейских лбов, сия ударная участь их сегодня миновала, и Джованни Леонардо, вновь проявив выдержку, улыбнулся и, вернув на место ладью, на этот раз заметил стоящего рядом со столом претендента.

– Да уж. Нечего сказать, пошёл нынче претендент, – обойдя вокруг претендента и, вернувшись на своё прежнее место за столом, выразил своё недовольство Джованни Леонардо. – И с этим мне, значит, предлагается играть? А вдруг ему вздумается нападать? А мне что значит? – Обведя своим зорким взглядом судейскую комиссию, Джованни Леонардо, усмехнувшись, вопросил. – Придётся защищаться?!