Прибыльный отбор. Женихи оптом дешевле! - стр. 6
Многих в театре интересовало, когда актриса вернется к работе. А для суеверного господина Ламбота наш с Синой одинаковый рост мог стать достаточным аргументом в пользу того, чтобы я заменила ее на выступлениях до… конца недели? Конца сезона? Сколько требуется на восстановление после вывиха ноги?
Я шагала по коридору, стараясь не обращать внимания на удивленные возгласы. Меня принимали за Альфонсину. Оказавшись за сценой, едва не врезалась в огромный букет розовых роз. Любимые цветы Дуплик. Юноша, державший букет, что-то восторженно забормотал о своей радости по поводу знакомства со мной. Но знакомство не состоялось. Сопровождавшая меня Сара посоветовала поклоннику пойти поискать вазу для чудесных цветочков. Совет был произнесен таким тоном, что побледневшего молодого человека как ветром сдуло с нашего пути. Я едва успела благодарно улыбнуться подруге, как перед нами возник господин Ламбот собственной персоной.
– Вейрас? – с сомнением протянул мужчина.
Я молча кивнула. От волнения ноги стали ватными, а в животе словно узел завязали. В выражении лица директора театра было что-то неправильное, но из-за нарастающей паники никак не удавалось понять, что именно. Очень хотелось сбежать. Прямо сейчас унестись прочь от сцены и уже гомонящих в зрительном зале людей. Мысль о том, что бегство окажется слишком громким из-за многочисленных колокольчиков, пришитых к юбкам, едва не вызвала у меня истерический хохот.
– Знаете, что еще сегодня случилось? – нахмурился Люченций Ламбот и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Сегодня сломались мои щипцы для завивки усов.
Сара приглушенно прыснула от смеха. Ну конечно! Вот что казалось мне неправильным в облике мужчины. Левый его ус сейчас был подвит, пожалуй, даже сильнее обычного и своим кончиком едва не упирался в директорский глаз. А правый… распушившись, топорщился во все стороны.
– Как видите, ваш дебют на сцене тоже ознаменовался… – начал свою очередную обвинительную речь Ламбот.
– Не имею никакого отношения к состоянию ваших усов! – неожиданно для себя самой выкрикнула я.
За кулисами вдруг воцарилась кристальная тишина. Никто, даже обласканные публикой актеры, не позволяли себе говорить с директором театра в подобном тоне. Правый ус Ламбота еще больше распушился от негодования, а левый задергался вместе с глазом.
– Вам пора на сцену, Вейрас. А после нам предстоит серьёзный разговор, – прошипел на грани слышимости Люченций Ламбот.
К чему эти пять минут позора, если после выступления меня ожидает увольнение? Невысказанный вопрос повис в воздухе, а директор выпихнул меня на сцену.