Приблуда - стр. 7
Поскольку она не отвечала и не смотрела в его сторону, он повторил:
– А? Хорошим будет Герэ папой?
– Нет, – ответила хозяйка, по-прежнему стоя к нему спиной. – По лицу не скажешь. По лицу не скажешь также, что он преступник! У него вполне славное лицо!..
– Вот видите, молодой человек, – заключил старик, склоняясь над супом.
Герэ обомлел, до него вдруг дошло: эта женщина считает его убийцей. Ясное дело, она считала его убийцей, ведь драгоценности-то оказались у него! Но тогда почему она не вызвала полицию? Почему встречала его в дверях с материнской улыбкой? Он пристально глядел на нее, пока она несла суп. Она поставила перед ним тарелку и тоже взглянула ему в лицо. Он растерялся, покраснел, показал на себя, потом на газету, покачал пальцем: дескать, нет, – словом, разыграл целую немую сцену. Она и бровью не повела, не подала виду, что поняла его пантомиму, но и не удивилась. Может, она его боялась? Делала вид, что ничего не знает? Ждала, пока он заснет, чтобы вызвать полицию? Непременно нужно было с ней поговорить, как только этот старый хрыч уляжется. Но подгулявший дед и не собирался их покидать.
– Вы читали про случай в Карвене? – спросил он, потрясая газетой. – Что за времена! Убить человека из-за камней…
– Из-за красивых камней, – уточнила мадам Бирон. – Может, даже чересчур красивых…
– Почему чересчур? – поинтересовался Дютиё.
– Такие камни легко узнать, – отвечала она. – Этого парня сцапают, как только он попытается их продать. Кому он их сбывать станет? Тут надобно людей знать, чтоб взяли у него все сразу.
Она беспокоится из-за драгоценностей – смекнул Герэ. Наверно, думает, он их в городе показывает, предупреждает его, а, стало быть, выдавать не собирается. Он испытал смешанное чувство облегчения и разочарования: получалось, нет в ней ничего загадочного, в этой мадам Бирон, просто хочет свою долю – и все тут. Ему вздумалось покуражиться.
– Тогда ему пришлось бы делиться, – сказал он. – А он, может, вовсе не намерен.
– У него нет другого выхода, – отрезала она. – После такого убийства, с легавыми на хвосте…
– Нет, вы подумайте, – приговаривал старик, углубившись в газету. – Это же садист какой-то! Семнадцать ножевых ударов… Ненормальный…
– Как знать… Дюжий мужик, если его разозлить, на все способен…
Голос мадам Бирон звучал задумчиво и, более того, – Герэ не верил своим ушам – восхищенно. Она считала его дюжим мужиком… Вообще-то, она права. Он вытянул руку, сжал кулак, увидел, как напряглись мускулы под тонкой тканью рукава, и испытал неведомое ему до сих пор удовольствие. Но, подняв глаза, поймал взгляд хозяйки и покраснел. Она смотрела на него, на его играющие мускулы и сжатый кулак с каким-то чувственным почтением. Он медленно разжал пальцы, расслабил руку и почему-то ощутил себя обессиленным и опустошенным. У него пропало желание разговаривать с ней и что-то ей доказывать, в то же время он сознавал, что жутковатое восхищение в ее взгляде ему милей обычного презрения.