Презумпция невиновности - стр. 37
Я не понимал. Мне казалось, что все у меня в шоколаде. Кроме, конечно, того, что потерял маму в возрасте, когда все еще в ней нуждаешься. Но все же в целом меня можно было назвать счастливым человеком.
Сейчас я понимаю, что в некоторых областях моей жизни зияют дыры. И я не только о том, что у нас с Ирой нет детей. Взять даже цикличность наших с ней отношений. После такого яркого подъема – шутка ли, четыре сексуальных контакта за неделю – снова наступил спад. И как раз тогда, когда я принял решение попробовать строить свою семейную жизнь, исключив из нее такую фигуру, как треугольник. В конце концов, моя жена на самом деле умница-красавица. Сексуальная гурия, из-за которой мне приходится контролировать слюноотделение.
Но все сказки когда-нибудь заканчиваются, а эйфория и гармония, похоже, не могут длиться вечно.
Подхватив цветы с пассажирского сиденья, выхожу из машины и оборачиваюсь, чтобы убедиться, что ворота закрылись. Взбегаю по ступенькам и открываю дверь. Слышу шум вытяжки на кухне и бубнящий телевизор. Все это звучит так уютно, мне нравится.
Мышка крутится на кухне, колдуя над кастрюлями. Подхожу к ней со спины и целую оголенное плечо. На ней безразмерное платье, которое скрывает ее красивую фигуру, но при этом открывает плечо, что добавляет сексуальности небрежному образу. Ира подскакивает, а потом облегченно смеется. Но, когда я выставляю вперед руку с букетом роз, улыбка немного вянет на ее губах. Затем она легонько встряхивает головой и снова улыбается.
– Что-то не так? – спрашиваю, озадаченный. – Тебе не нравятся цветы?
– Нравятся. Они очень красивые. Поставь в вазу, у меня руки заняты.
Она поднимает руки, в одной держа нож, а во второй – недорезанный огурец.
– Легко, – отвечаю и иду в гостиную зону за вазой.
– Ты сильно задержался.
– В смысле – сильно? Сейчас только девять. Мы с Ильичом поужинали в “Капо”.
– Что рассказывал?
Подхожу к раковине и набираю воду, пока Ира продолжает нарезать салат.
– Да ничего особенного, мы в основном по делу общались.
– По какому?
– У Марины Артуровны дело, которое ведет Никита. Уголовка. Так вот там сейчас стороны пытаются договориться, да все никак.
– И ты выступаешь посредником?
Я с улыбкой качаю головой.
– Ни боже мой, что ты? Я консультировал Макара, на какой козе к Артуровне подъехать.
– Ясно, – задумчиво бормочет Ира.
– А как у вас? – спрашиваю, снова прижимаясь к ней сзади и пробираясь ладонями под подол платья. Глажу нежную кожу бедер, пока вожу губами по плечу.
– Нормально. Проверка началась, Попов в истерике, мы ходим на цыпочках. Нормальный рабочий процесс. Дело должны интересное подкинуть. Громкое, – медленно добавляет она.