Президентская историческая библиотека. 1941—1945. Победа. Проза. Том 1 - стр. 63
Он поднялся и вышел из блиндажа.
Мерцалов хмуро глядел ему вслед, потом вдруг вскочил, закричал, обращаясь к проснувшемуся начальнику штаба:
– Товарищ майор, слышал, как он меня отчитывал? А? Кто я ему? А? Подумай только! Я Героя Советского Союза получил, у меня четыре ранения в грудь…
Начальник штаба, зевая, сказал:
– Человек он тяжелый, я это сразу определил.
Мерцалов, не слушая его, говорил:
– Нет, это подумать надо! Пьет чай с малиновым вареньем и спокойно так говорит: «Вывод какой? Очень простой: вы, говорит, плохо полком командуете». Ну, что ты ему скажешь? Я даже растерялся, до того неожиданно. Это мне-то, Мерцалову!..
Ночью Мерцалова вызвал по телефону командир дивизии полковник Петров. Разговаривать было очень трудно, связь все время нарушалась, слышимость была на редкость скверной. Под конец разговора связь порвалась окончательно. Мерцалов понял из слов полковника, что обстановка на участке дивизии в последние часы резко ухудшилась. Он приказал разбудить Мышанского и велел ему ехать в штаб дивизии. До штаба было двенадцать километров. Мышанский вернулся через час с письменным приказанием командира дивизии. Немецкая танковая колонна с большим количеством мотопехоты вышла в тыл дивизии, воспользовавшись тем, что болото восточнее большого лиственного леса высохло за жаркие и сухие дни августа. Немцы вышли к шоссе, минуя большак, который оборонялся полком Мерцалова. В связи с новой обстановкой дивизия получила приказ занять рубеж обороны южнее занимаемого ею сейчас пункта. Полку Мерцалова с приданным ему гаубичным дивизионом приказано было отходить, прикрывать большак. Мышанский рассказал, что при нем в штабе дивизии уже сматывали связь, снимали шестовку и грузились на машины, что два стрелковых полка, дивизионная артиллерия и гаубичный полк в десять часов вечера уже вытянулись походным порядком, что медсанбат ушел в шесть часов вечера.
– Значит, Анечки не видел? – спросил лейтенант Козлов.
– Какая Анечка! – сказал Мышанский. – При мне приехали делегаты связи, один из штаба армии, второй от правого соседа, майор Беляев, – я с ним еще во Львове встречался, – говорит, на их участке день и ночь кровавые бои. Наша артиллерия что-то страшное наворотила, а они прут и прут.
– Да, положение создается крепкое, – проговорил начальник штаба.
Мышанский нагнулся к нему и сказал негромко:
– Это можно одним словом выразить: «окружение».
– Бросьте вы об окружении говорить, действовать надо, согласно боевому приказу, – сердито ответил Мерцалов. Он обратился к дежурному: – Вызвать командиров батальонов и командира гаубичного дивизиона. Где комиссар?