Претендентка на русский престол - стр. 28
– Господи Иисусе! – воскликнула Августа. Фальконе только головою качал, а Лиза едва удерживала слезы: история Чекины до такой степени напомнила ей рассказ несчастной Дарины, что сердце мучительно сжалось.
И вдруг тяжкий прерывистый вздох раздался позади. Лиза, обернувшись, увидела страшно бледное лицо Гаэтано, схватившегося за сердце… Он тоже был потрясен. И как сильно!
Чекина продолжила свою историю:
– Очнувшись и собрав последние силы, я украла у спящего пьяным сном Джудиче последние пятьдесят чентезимо и прибежала к рисовальщику женщин. Я заплатила ему, чтобы он скрыл следы побоев на моем лице, а потом намеревалась пойти искать работу у какой-нибудь добросердечной дамы…
Ее наивность вызвала невольные улыбки на лицах слушателей. Невозможно было даже вообразить ту даму, которая решилась бы просто так, из одного добросердечия, взять на службу размалеванную, вульгарную куклу, которой была Чекина пять минут назад. Но она, видно, уловила, кроме насмешки, еще и проблеск жалости в чертах Августы, ибо глаза ее впились в лицо молодой княгини, словно пиявицы.
– Во имя Господа нашего! – вскричала она, простирая руки. – Ради всех милосердий! Возьмите меня в услужение! Вы не пожалеете, синьора! Я все на свете делать умею, клянусь! Я умею шить, плести кружева и вязать чулки, стирать и утюжить, стряпать, мести пол, мыть посуду, ходить за покупками. Я умею даже причесывать дам! Я умею все! О, прекрасная синьора, молю вас, возьмите меня к себе! Иначе мне ничего не останется, как броситься с моста в Тибр, и я сделаю это, клянусь матерью, но тогда кровь моя падет на вашу голову!
Нечто подобное, вспомнила Лиза, она уже слышала, и совсем недавно… Ах да! То же самое говорил им Гаэтано в «Святом Франциске». Что это они, право, сговорились, что ли, эти итальянцы?
Однако, похоже, расхожая мольба имела прямой путь к сердцу Августы. Она устремила жалобный взор на Лизу и Фальконе.
Лиза только плечами пожала; Фальконе досадливо нахмурился, но тут Чекина подползла к нему на коленях, схватила за руку, поднесла ее к губам. Побагровевший от смущения граф только мученически закатил глаза: мол, что хотите, то и делайте. Воля ваша!
Глава 5
Утешительница
Надобно сказать, что свой хлеб на вилле Роза Чекина ела не даром. Под ласковой защитою Августы она уже через несколько дней ожила, как оживает вволю политый цветок. Синяки исчезли, и молодая итальянка, в новом скромном черном платье, с матовым цветом изящного лица, с гладко причесанными, блестящими волосами и огромными глазами, очень мало напоминала то избитое, перепуганное существо, кое заплатило пятьдесят чентезимов рисовальщику женщин. Казалось, с нею в просторные залы и маленький сад виллы Роза ворвалась свежесть Тибра. Чекина металась по комнатам, как вихрь, оставляя их за собою сверкающими. Можно было подумать, что она родилась со щетками, метлами и тряпками в руках. Она успевала все на свете: проснуться даже раньше Хлои и сбегать на базар, мгновенно приготовить завтрак и подать его Фальконе, который вставал тоже чуть свет, но не любил завтракать в своей опочивальне, а всегда спускался в столовую, где его поджидала веселая, кокетливая Чекина. Тут появлялись и Яганна Стефановна с Хлоей, относили подносы с завтраком проснувшимся дамам.