Преступный человек (сборник) - стр. 157

1. На первой взгляд может показаться излишним доказывать пользу преподавания учения о применении наказания.

Имея в виду, что речь здесь идет о знаниях, которые могут решать судьбу многих тысяч людей, и, что еще важнее, о занятиях, в которых заинтересовано с точки зрения своей безопасности все общество, естественна необходимость установки руководящих начал для всех служащих пенитенциарному делу и преследующих благородную цель нравственного возрождения преступника.

До настоящего времени мы пробирались в этой области ощупью и не прибегали к помощи науки и еще менее к посредничеству университетского преподавания.

Вообще общий закон тот, что более или менее нерешительная и неопределенная деятельность предшествует теории и дидактике. Слово раздается задолго до появления грамматики; и протекают сотни веков раньше, чем каракули заменяются буквами алфавита и затем правилами правописания. Войны, торговля существовали задолго до того, как стали известны арифметика, политическая экономия, баллистика и статистика.

Лишь в настоящее время начинают преподавать историю действительно научно, ибо то, что преподавалось прежде, было простым перечнем событий.

Уголовное право также лишь недавно приняло дидактическую форму.

Предмет учения о применении наказания и о тюрьмоведении более сложен, но и более удобен для преподавания, нежели всякий другой предмет, а между тем он именно и не преподается.

Возьмем, например, архитектуру тюрем: мы до сих пор еще не знаем, как устроить камеру или мастерскую, которые стоили бы недорого, не вредили бы здоровью и дозволяли бы заключенному проводить в них время с пользой, не подвергаясь дурному влиянию, которое ему грозит при системе общих камер.

Подобной одиночной камеры и таких мастерских еще не существует, и в настоящую минуту мы еще не знаем, каким образом следовало бы изменить конструкцию исправительных домов, женских тюрем и арестных домов, в которых невинно задержанные или виновные проводят время предварительного заключения.

Мы были рады слышать похвалы устройству и хозяйству известных пенитенциарных заведений: немецких, русских, шведских. Мы их не изучали и не подвергали разбору; и это я говорю для ученых, ибо знание таких вещей не касается публики. Но, хорошо зная материальную сторону пенитенциарного учреждения, имеем ли мы также понятия и об административной, нравственной стороне его? В этой области мы полны страшных иллюзий, какими мы до сих пор полны в области уголовного права. Мы с плеча разрешаем вопросы, не исследуя фактов; мы уверяем себя, что известное заведение действительно полезно, ибо его конструкция четырехугольная, или продолговатая, или круглая и потому дозволяет изолировать преступников, радикально излечивать их от аномалий, зависящих от атавизма, травматических повреждений или глубокого органического изменения.