Преступление в десять карат - стр. 23
Как вдруг прямо над его головой зазвучали первые такты «Лунной» сонаты.
Леня вздрогнул, отшатнулся от двери и прижался спиной к стене.
В первое мгновение он просто впал в панику, совершенно не понимая, что происходит, не понимая, кто может музицировать ночью в квартире убитого адвоката. Но уже секунду спустя он вспомнил, что это – всего лишь дверной звонок…
Правда, от этого ему не стало легче.
Возможно, это уже приехала полиция, которую вызвал бдительный консьерж или страдающая хронической бессонницей соседка. А возможно, и сам убийца, которому не терпится, чтобы Леню арестовали на месте преступления.
Но даже если это не полиция – любой полночный посетитель представлял сейчас для Лени несомненную угрозу.
Что делать?
Самое простое решение – сделать вид, что Мировольский уже спит, и не реагировать на звонок в надежде, что поздний гость уйдет несолоно хлебавши. Конечно, если это все же не полиция…
Однако за первым звонком последовал второй, затем третий, четвертый…
Гость явно не собирался уходить.
Что делать? Скоро от шума проснутся все соседи, и тогда Ленина песенка будет спета…
Он подкрался к двери и выглянул в глазок.
По крайней мере, за дверью был не наряд полиции, а единственный человек – крупный плечистый мужчина самого грозного вида, чем-то отдаленно напоминающий Олега Резуна.
В доме настоящего Олега Резуна все шло своим чередом. Супруги честно отсидели весь спектакль, как положено, похлопали Нетребко и заезжему итальянцу, Резун даже крикнул один раз «Браво!». К тому времени они остались в ложе одни, адвокат в антракте сослался на неотложные дела и покинул ложу с извинениями. Его спутница молча потащилась за ним, как коза на веревочке.
Алиса Резун спрятала полученный, как она думала, от Мировольского пакет с колье в сумочку и почувствовала себя гораздо увереннее. Муж молчал, бросая на нее изредка тяжелые взгляды, впрочем, он старался это делать незаметно.
В полном безмолвии они доехали до дома – водитель чувствовал настроение хозяев и тоже помалкивал.
– Ужинать будешь? – устало спросила Алиса, сняв туфли на каблуках. – Я нет, приму душ и лягу… Что-то устала сегодня…
– Угу, переработалась сильно, – буркнул муж, – сначала спала до полудня, потом в салоне красоты прохлаждалась, затем в театре пришлось посидеть. Ужас, как надорвалась!
Алиса опустила глаза, чтобы муж не увидел в них огонька злобы, и наблюдала за ним из-под ресниц. Ужасно хотелось заорать, бросить на пол вон ту хрустальную вазу или настольное зеркало… Впрочем, нет, зеркало нельзя, если разобьется – плохая примета.