Прерыватель. Все части - стр. 32
Я ещё раз спустился в подвал.
Труп по-прежнему оставался без признаков разложения. Гарью уже почти не пахло.
Я вглядывался в лицо незнакомого мужчины, и меня начинала распирать злость. Кто же ты? Почему ты решил распрощаться с жизнью? В ячейке не доставало какого-то предмета? Настолько важного, что можно было так с собой поступить? Но для чего перед выстрелом надо было производить все эти манипуляции с механизмом, который мы с Борисычем условились называть японскими часами? Надо будет внимательнее их рассмотреть. Каждый миллиметр, каждую детальку. Всё дело в них.
Прихватив с собой документы, я вышел из почты, запер дверь и направился в отделение.
В этот раз никто не приставал ко мне с расспросами. Даже дядя Гена, поприветствовав меня из-за забора, ничего более не добавил. Может быть, вид у меня был слишком измученный, или Борисыч уже успел что-нибудь рассказать особенно любопытным. Не знаю. Но я был рад, что меня никто не достаёт.
В отделении я застал Миронова уткнувшимся лицом в бумаги, беспорядочно разбросанные по письменному столу. Он просто-напросто спал.
– Товарищ капитан, – громко сказал я.
– Что? – Борисыч аж подпрыгнул на стуле, непонимающе посмотрел на меня и только спустя секунд пять пришёл в себя.
– Алексей… Извини. Отрубился. Трое суток уже не спал.
Он снова достал из пузырька таблетку, положил в рот и запил водой из стакана.
– Нашёл что-нибудь?
– Вот, – я протянул ему файл. – Имена держателей ячеек. Инструкции. Интересующая нас ячейка принадлежала некому Козыреву Николаю Евгеньевичу.
– Так-так. Это уже что-то.
Борисыч пробежался по тексту.
– Кто-то из этих людей тебе знаком?
– Все, кроме Басова, – сказал я.
Миронов посмотрел на меня:
– Вижу, и твой отец в списке.
– Да. И ещё семь человек, которых похоронили здесь, в Подковах.
– А Козырев…
– Там его нет. Но это был водила, тоже работал в карьере.
– Прогуляемся? – предложил Борисыч.
– На кладбище?
– Да. Хочу посмотреть.
– Пойдёмте.
До погоста было километра два.
Мы шли медленно, слушая трели птиц и крики петухов, доносившиеся со стороны деревни.
– Я ведь сразу догадался, – заговорил Миронов, – с какой целью ты вдруг подался в этакую глухомань. Сперва было обиделся на тебя. Ведь столько сил в тебя вложил, надеялся, что, когда на пенсию уйду, ты станешь мне отличной заменой. Способный ты, Алексей. Сегодня вот лишний раз доказал. – Борисыч на секунду остановился. – А потом почитал дело твоё, покумекал и понял, что из-за отца ты в Подковы эти подался. Дело, конечно, благородное. Что называется, дело чести. Сейчас не каждый отважится на такой поступок. Все усилия только на карьеру или на деньги. А ты из другого теста.