Преподобный Серафим Саровский - стр. 30
Также к преподобному Серафиму приходили за советом и настоятели обителей. Преподобный видел тяжесть возложенного на них креста: «Трудно управлять душами человеческими – учить других так же легко, как с нашего собора бросать на землю камешки, а проходить делом то, чему учишь, все равно, как бы самому носить камешки на верх собора». При этом он советовал им, несмотря на строгость монашеских правил, хранить любовь к братии: «Матерью будь, а не отцом, к братии», – советовал преподобный Серафим строителю Высокогорской пустыни, преподобному Антонию.
Однако, как сказано: Никакой пророк не принимается в своем отечестве (Лк. 4: 24). Несмотря на любовь преподобного Серафима к Саровской обители, и братия и настоятель часто искушались подвигом его. Так, игумен Нифонт однажды сказал в недоумении и смущении: «Когда о. Серафим жил в пустыни, то закрыл все входы к себе деревьями, чтобы народ не ходил; а теперь стал принимать к себе всех, так что мне до полуночи нет возможности закрыть ворота монастырские».
В другой раз один из братии также выговаривал преподобному: «Тебя много беспокоят обоих полов люди, и ты пускаешь к себе всех без различия». В ответ преподобный Серафим смиренно сослался на пример преподобного Илариона Великого, который не велел затворять дверей ради странников, и добавил: «Положим, что я затворю двери моей кельи. Приходящие к ней, нуждаясь в слове утешения, будут заклинать меня Богом отворить двери и, не получив от меня ответа, с печалию пойдут домой… Какое оправдание я могу тогда принести Богу на Страшном Суде Его?»
Даже один из трудившихся в Сарове крестьян однажды упрекнул преподобного. Дело обстояло следующим образом. Лихачевский крестьянин Ефим Васильев, подходя к пустыньке, увидел, как о. Серафим беседовал с молодой девушкой, лет 16, хорошо одетой, и подумал про себя: «О чем это батюшка так беседует с нею? Какие еще наставления идут к ее возрасту?»
Когда же он подошел ближе, прозорливый старец мирно сказал ему: «Я ко всему мертв, а ты что думаешь?» Соблазнившийся упал ему в ноги, прося прощения. «Успокойся, – сказал ему преподобный, – и больше не повторяй».
Иногда о. Серафима упрекали даже за помазание елеем из лампады. Таким преподобный говорил: «Мы читаем в Писании, что апостолы мазали маслом, и многие больные от сего исцелялись. Кому же следовать нам, как не апостолам?»
Но, невзирая ни на что, поток посетителей и почитателей преподобного Серафима увеличивался с каждым днем. Говорили, что в 1825 году посетил его и великий князь Михаил Павлович.
Но, как ни много бывало у него посетителей, никто не отходил от него неудовлетворенным: он часто одной фразой, одним словом охватывал жизнь человека, наставлял его на нужный путь. Святой образ его действовал так сильно, что иногда перед ним плакали гордые, самонадеянные люди, пришедшие к нему лишь из любопытства.