Прекрасные разбитые сердца - стр. 33
Телефон снова звонит.
– В этот раз не отвечай, – снова говорю ей. – Или он продолжит звонить.
– Хорошо. – Мама вся на нервах. Прижимает пальцы к вискам. – Схожу за стаканом воды и приму что-нибудь от головной боли. Хочешь перекусить? Ты сегодня мало ела.
– Нет, спасибо.
Мама трет шею и выходит в коридор. Телефон снова звонит.
– Отключи его, – кричу я, но тут звонят в дверь, заглушая мой голос.
– Вы, должно быть, шутите, – кричит мама.
Медленно встаю. Я только что начала носить ортез, а из-за него смещается мой центр тяжести. Пока успеваю доковылять до коридора, чтобы отключить телефон, в дверь снова звонят.
– Иду! – кричит мама.
Телефон все еще звонит, и я, выдернув провод из стены, чувствую удовлетворение.
– Какого черта ты здесь делаешь? – слышу мамин вопрос.
– Хочу увидеть Пейтон, если вы не против.
Голос Рида вышибает из меня весь воздух, и я тянусь к стене, чтобы облокотиться на нее.
– Это шутка?
Выглядываю за угол.
– Нет. Я утром сдал анализ, и результат отрицательный. – Рид говорит возбужденно, словно ребенок. – Пейтон вам не рассказала?
– Она перестала интересоваться твоей жизнью сразу после того, как ты столкнул ее с лестницы. Но я рада, что ты нашел способ обмануть допинг-тест.
В мамином голосе слышится не сарказм, а угроза.
– Я не…
Мама тыкает в него пальцем.
– Даже не смей показываться здесь и врать мне. А теперь вали с моей территории, не то тебя арестуют, и проведешь некоторое время в тюрьме, где тебе место.
Рид пятится и спускается с крыльца.
– Можно, я поговорю с ней всего минутку? Я стараюсь все исправить.
– Хочешь все исправить? Скажи правду. Пейтон не заслуживает, чтобы ее преследовали из-за твоей лжи.
– Кто ее преследует? – Голос Рида становится более глубоким – и жестким, – злость кипит на поверхности. – Скажите, кто, и это больше не повторится.
– Их ты тоже столкнешь с лестницы?
Зачем она его провоцирует? Если слишком давить на него, он сорвется.
Мама начинает закрывать дверь.
– Я сообщу полиции об этом визите. Больше не приближайся к моему дому.
Рид пытается что-то сказать, но мама так сильно хлопает дверью, что со стены падает мое детское художество в рамке. Рамка ударяется о пол, и я вздрагиваю.
– Он ушел? – спрашиваю я.
– Наверное, все еще где-то снаружи. – Мама ходит взад-вперед, покручивая кольцо. – Надо позвонить Хоуку.
Если мы добрались до Хоука, значит, мама в панике.
Мамин старший брат нереально крутой. Он служил с папой в военной разведке, но оказался единственным из их подразделения, кто вернулся домой из Ирака. Мой дядя попрощался с армией и теперь работает консультантом по вопросам безопасности.