Прекрасные дьяволы - стр. 56
Из-за этого все кажется неправильным.
Я знаю, что Мэлис на днях разговаривал с ней, и это меня охренеть как удивило. Ведь это он сказал, что нам лучше разорвать с ней любые отношения, поскольку ей не место в нашей жизни, и все такое. И все же именно он первым не выдержал и побежал к ней.
Ну еще бы. На самом деле, вряд ли мне стоит удивляться.
Мэл всегда пытается делать вид, что он охренеть какой крутой парень, и ему вообще на все насрать. Он и правда самый жесткий ублюдок из всех, что я знаю, это правда. Но когда он о чем-то – или о ком-то – заботится, то делает это всем своим гребаным сердцем. Я это знаю, поскольку сам являюсь одним из тех, к кому он так относится.
Если говорить о логике, то все его слова, сказанные после возвращения из больницы, остаются в силе. Да, наверное, нам лучше было бы просто позволить Уиллоу жить своей жизнью. Она была бы в безопасности, а мы снова занялись бы своими делами, вернулись к тому дерьму, что навалилось на нас до ее появления. Ей было бы проще, если бы мы не стали объяснять, почему сделали то, что сделали, и позволили бы ей ненавидеть нас вечно. Но Мэлис, очевидно, не смог сдержаться.
Мысль о том, что Уиллоу ненавидит нас и думает, будто мы считаем ее ничего не значащей шлюхой, причиняла ему такую же боль, как и мне.
И, черт, это было охрененно больно.
Я вспоминаю выражение ее лица, обвинения, стыд и боль в ее глазах. То, как она отшатнулась от меня, когда я попытался дотронуться до нее. Проклятье. От одной мысли об этом у меня внутри все переворачивается.
Особенно если учитывать, насколько близкими становились наши отношения до всего этого звездеца, как она таяла от моих прикосновений, как смотрела на меня с теплотой и доверием в своих восхитительных карих глазах.
«Она, наверное, больше никогда на тебя так не взглянет, придурок», – шепчет злобный голос в глубине моего сознания.
Пальцы сжимают гаечный ключ, и я резко дергаю его влево. Как только слышу металлический треск, понимаю, что слишком сильно затянул и согнул деталь, над которой работал.
– Черт! – срываюсь я.
Во мне неумолимо растет раздражение – на себя, на все это. Я позволяю гаечному ключу со стуком упасть на пол и разгибаюсь, разминая затекшую спину.
Возня с машиной или мотоциклом всегда меня успокаивала. Раньше это занятие отвлекало меня от любого происходящего вокруг дерьма. Но, похоже, сейчас ничто на свете не способно заставить меня чувствовать себя менее взбешенным.
Я провожу руками по волосам и делаю глубокий вдох, пытаясь взять себя в руки, а когда поднимаю глаза, в гараж заходит Вик.