Предтечи будущих побед - стр. 49

IV.

– Ладно, Александр Валентинович, хоть вы и порядком вначале напугали и ошарашили непонятной для таких заскорузлых людей, как мы, специфической терминологией, в целом ваш доклад не выглядит столь уж пессимистическим. Во всяком случае, свет в конце тоннеля явно у вас просматривается. И это не огни встречного поезда, как любил шутить один талантливый сатирик, но скверный гражданин по фамилии Жванецкий. Кстати, Павел Викентьевич, вы не в курсе, он еще не болел Ковидом?

– Признаться, не знаю, – развел тот руками. – Сейчас многие болеют. Не уследишь тут за всеми. А что?

– Ничего. Просто слишком много вони от него в последнее время. Ей Богу, крыса! Где жрет, там и гадит!

При этом Верховный очень выразительно посмотрел в глаза Николая Павловича. Тот едва заметно и медленно, как кошка, прикрыл веки. Впрочем, никто из присутствующих не заметил этого немого диалога. Почти никто.

– У нас же на повестке дня осталось только заслушать товарища Глазырева, – прокряхтел Афанасьев, разминая спину, изрядно затекшую в процессе заслушивания речей.

– Позвольте, а как же я?! – воскликнула, чуть обиженным голосом, Хазарова. – Разве меня вы не хотите заслушать?

– Слушать вас, дорогая Мария Владимировна, все равно, что припасть пересохшими губами к роднику в жаркий полдень! – подольстился пожилой генерал. – Но разве я, когда приглашал вас на это совещание, что-нибудь говорил о вашем предстоящем докладе? – в свою очередь сделал вид что удивился Верховный. – Насколько я в курсе, у вас на завтра назначен очередной брифинг для представителей зарубежных стран. И главной темой его непременно будет обсуждение очередного «убийственного» пакета санкций. Вот я и хотел, чтобы к завтрашней битве вы были во всеоружии. Поэтому заслушаем мы вас послезавтра, когда еще раз соберемся здесь. А после брифинга может быть, у вас появятся еще какие-нибудь нетривиальные мысли.

– Хорошо, Валерий Васильевич, – не стала возражать умная женщина.

– А мы, давайте, заслушаем сейчас нашего Сергея Юрьевича. Прошу вас, начинайте, – сделал он приглашающий жест, в сторону человека министра и банкира в одном лице.

Глазырев, обладая хорошей профессиональной памятью на цифры, не стал раскладывать на столе никакие бумаги, хоть принес с собой целый портфель. Сложив руки на столе и опираясь о них, он начал свою речь напористо и без предисловий.

– Товарищи, – начал он пафосно, – давайте будем честными сами с собой. Отбросим ложную учтивость и скажем прямо, что зарубежье в лице Европы, Штатов и примкнувших к ним Японии и Канады никакие нам не партнеры. Более того, это враги на манер коллективного Гитлера, жаждущие любыми средствами уничтожить нас, как в прямом, так и в переносном смысле. Единственное их отличие от бесноватого фюрера, что они более осторожны в словах, но методы их берут свои начала оттуда. Поэтому все их разговоры о якобы защите демократии, прав и свобод, с применением санкций к тем, кто не вписывается в их понимание мироустройства во главе с пресловутым «золотым миллиардом», всего лишь подготовка к решительному и окончательному броску в нашу сторону. Я, человек сугубо гражданский, не военный и не дипломат, поэтому не разбираюсь во всех ваших тонкостях, – сделал он кивок в сторону Хазаровой. – Но со своей колокольни экономиста не могу не расценивать действия наших визави по отключению России от SWIFT, ограничению расплат общемировыми валютами, рестрикций в отношении наших банков, товарно-сырьевого эмбарго, иначе как casus belli