Предсказание - стр. 81
– Не дергайся, – с олимпийским спокойствием заявляет Ирина, – мои не разойдутся.
Действительно, студенты не разошлись. Но картину, которую мы застали, стоило бы заснять на пленку.
Дипломники русского факультета набились в аудиторию студентов первого курса, откуда неслось: «Не уезжай ты, мой голубчик» с цыганским перебором и стуком каблуков: новички праздновали окончание первого в жизни семестра. На сдвинутых столах – напитки, в том числе русская водка, сэндвичи с ветчиной и сосисками. В освобожденном от мебели пространстве отплясывают танго, шейк, бамп сначала под Николая Сличенко, потом под парижского цыгана Алешу и, наконец, под «Калинку-малинку».
Профессор делает строгое лицо – пытается остановить загул своих учеников. Время занятий вышло, ситуация тупиковая.
– Отложим до следующего раза? – осторожно спрашиваю.
– Почему это? – останавливается длинноволосая брюнетка в цветастой юбке, отороченной роскошной оборкой. – Бланш, – протягивает она руку.
А за ее спиной командует кудрявый паренек в джинсовой куртке, которого называют Пьером, и через пять минут, перейдя в свою аудиторию, дипломники замирают, точно восковые фигуры мадам Тюссо. Невозможно вообразить, что минуту назад в каждом теле все двигалось, переливалось, как ртуть. XX век. Переключаемость!
– Может, сами назовете темы дипломов или семинаров?
Конкуренция с шейком мне явно не импонирует.
– Горький… Чуковский… Ильф и Петров… Платонов… Бабель… Драматургия Маяковского… (Достаточно, достаточно!..)
Рассказываю о диспуте «Надо ли ставить «Мистерию-буфф»?» в 1921 году, о безудержно сломанной Вс. Мейерхольдом сценической коробке и соединении сцены с залом, о том, как заменены были привычные декорации конструкцией из системы лестниц, мостков, окружавших часть глобуса с надписью «Земля», о появлении с потолка «Человека будущего»…
– Ну и как? – перебивает мое повествование седой студент с ярким шарфом, обмотанным вокруг шеи. – Это прошло?
– Вопросы после! – шипит кто-то сзади.
…Потом говорим о Корнее Чуковском, о том, как в писательском городке Переделкино жил необыкновенный кудесник, который подарил подмосковным детям библиотеку и костер со стихами и плясками. Он был фантазером и жизнелюбцем, детским классиком при жизни и ученым с мировым именем, переводчиком и наставником…
Потом речь о «Климе Самгине», об Ильфе и Петрове… Звенит звонок.
– Мы вас отвезем, – заверяет студент в шарфе.
– Полчаса остается на вопросы, – бросает Пьер, и ему поддакивает его окружение. – Вот мы слышали, что вы встречались с разными людьми. Что они думают о будущем цивилизации? Или они довольны своей жизнью, а после нас – хоть потоп?