Предел обороны - стр. 36
– У нас проблема, – сообщил Павел, чтобы сразу придать значимости своим словам. – Один из свидетелей исчез с объекта во время драки.
– Какого черта, Головин? Свидетелей здесь человек триста! Это дело для… – Филиппыч запнулся на секунду: слово «гипербореев» встало у него поперек горла. – В общем, не твое это дело.
– Твои триста – не мое, – согласился Павел. – А тот один – это вчерашний капитан Сергеев. Мы застали его в квартире, и атланты взяли его в оборот. К тому же он видел гусеницу и начало драки.
Филиппыч помолчал секунду. Потом проговорил уже без прежнего напора:
– Ну не могу я сейчас этим заниматься, Паша… Где эти творцы чертовы градоборовские?
– Я и не прошу тебя самого заниматься, – снизошел Павел. – Дай мне контакт в УВД Северо-Восточного округа. Наверняка ведь есть человечек…
– Есть, – с готовностью отозвался Филиппыч. – Железных Владимир Васильевич, зам по работе с личным составом. Покажешь ему свое фээсбэшное удостоверение и скажешь – от меня. Он тебе капитана из-под земли достанет. Пиши мобильный…
Не дожидаясь «спасиба», Семен выключил телефон. А Павел остался стоять с открытым ртом. Н-да, тесен все-таки мир…
Вопрос: может ли карьерная кривая вывести заштатного взяточника-участкового в заместители начальника УВД округа? В ответ любой ассамблейщик скажет: во вселенском Древе возможно все. И будет по-своему прав… Или все-таки нет? Все-таки однофамилец?..
Об оставленном за воротами фабрики записанном на отдел «Форде» жалеть не стоило – у здания управления припарковаться наверняка будет негде. Шагая к метро, Павел снова вытащил телефон и набрал нужный номер…
Кабинет полковника Железных был таким, каким и должен быть кабинет полковника – зама начальника окружного УВД. Паркет, большой стол для заседаний, портрет президента… Да и сам Владимир Васильич оказался под стать. Со времени последней встречи с призывником Головиным он «повзрослел»: равномерно раздался во всех направлениях, налился административным самосознанием и соответствующей полнотой власти в масштабах округа.
Этот тяжелый груз не позволил ему не то что подняться навстречу вошедшему майору ФСБ, но и просто кивнуть в знак приветствия. Однако память мента нареканий не вызывала.
– Ну?.. – прогудел Железных при виде Павла. – И ты, значит, туда же?
Туманное обвинение тот понял не до конца, но счел нужным опровергнуть:
– Никак нет. Я оттуда.
– То-то и гляжу, – заверил его полковник. – Каждая сопля теперь при корочке… Ладно. Даже знать не хочу, как выслужился. Говори свое дело.
Повод выражать недовольство у полковника был. Впрочем, как и у всякого отца при встрече с бывшим неудачным хахалем дочери. К своему давнему и почти забытому приключению Павел был склонен относиться философски. Прямой своей вины он в нем не видел и потому неприкрытого хамства терпеть был не намерен.