Предательству вопреки - стр. 3
Вид того, насколько сильно он хочет меня, сбивает с толку, возбуждает, заставляет наслаждаться реакцией Демьяна на меня. Но проблема в том, что ясность мыслей сбивает собственная жажда снова почувствовать его, гореть в его руках.
Я помню, насколько сладко это ощущение…
— Убери руки, — я ударяю его по запястью. Толкаю ладонями в сильную грудь.
Напрасно.
Демьян подхватывает на руки, прижимая к стене. Толкается в меня, демонстрируя готовность. Возбуждая. Заставляя собственное желание окутать тело, подчинить разум.
Боже…
— Скажи, что не представляла меня. Скажи, что не ждала. Скажи, что не хочешь — и я уйду сейчас же. — Настойчивая рука движется по рёбрам вверх, когда вторая одобрительно поглаживает бедро. — Солги, Ундина. Давай, детка, — шепчет он, прикусывая хрящик уха.
Он знает, где именно моё тело откликается на прикосновения особенной дрожью. Помнит… А мне всё ещё это нравится...
— Отпусти, — выдавливаю из себя хоть что-то. Но звучит жалобно, как у котёнка.
— Это больше похоже на приглашение, дорогая.
Демьян упивается моим состоянием. Тем, что именно он и есть причиной потери себя.
Пахом он ударяется в меня ещё раз. Имитирует, заставляет вспомнить. Но чтобы вспомнить, надо было забыть — а я не забывала никогда.
Когда мужские пальцы скользят по белью, я действительно готова. Он оттягивает трусики в сторону, чувствуя на ощупь, растирая между пальцами мою влажность.
Ощущения от его прикосновения настолько яркие, что меня подбрасывает в родных когда-то руках.
Демьян с шумом выдыхает воздух сквозь зубы, а я не сдерживаю стон. Всхлипываю, впиваясь непослушными пальцами в его плечи, желая стать ближе хотя бы на мгновение... Только сейчас…
— Сладкая… — рокочет он. — Тебе хватит нескольких движений, чтобы кончить, да?
Разумеется, я не отвечаю. Но он и без меня знает ответ. Я лишь губу закусываю и глаза прикрываю, чтобы на него не смотреть.
— Хочешь?
Демьян ласкает меня пальцами там, где сосредоточено моё желание. Ласкает лениво — и это похоже на сладкую муку. Жмурюсь от остроты ощущений, дышу рвано, прерывисто.
С ним в унисон.
— Ты не ответила, моя страстная, — нажимает сильнее. Так, что моя спина вытягивается, словно тетива. — Хочешь?
Сглатываю. Жажды к нему становится так много... Я хочу свести ноги, чтобы облегчить ощущения, сильнее сжимая мужской торс. Запрокидываю голову, открываю губы, вдыхая воздух, что стал горячим.
— Да, — сдаюсь.
Я хочу проиграть.
Это просто невозможно выдержать. Он — невозможный. Сопротивляться невозможно. Я буду корить себя позже, сейчас же я не в силах справиться с собой.