Предательница. Как я посадила брата за решетку, чтобы спасти семью - стр. 39
Мы очень беспокоились. Мы не могли объяснить ей причину своих опасений, но мы хотели, чтобы Фрэнсис уклонялась от контактов с Вимом и не угодила в его силки. Он появлялся не ради встреч с ней, все, что ему было нужно, – деньги Кора, и он рассчитывал заполучить их через его детей. Когда из этого ничего не вышло, он быстро отстал от Фрэнсис.
И вот теперь он внезапно вновь заинтересовался Фрэнсис. Ничего хорошего это не предвещало.
По словам Вима, Фрэнсис якобы сказала одной из его подружек, что он «замочил ее папу».
– Не может быть, Вим. Ты что, и вправду так думаешь? – Я пыталась убедить его. Он, безусловно, знал, что мы боимся говорить о нем. И поэтому я не верила, что Фрэнсис действительно могла так сказать.
Конечно, Вим это понимал.
– Асси, послушай. Ты поговори с ней. Кто мне об этом сказал, не врет, сто процентов. Ладно, может думать так, если хочет. Я когда подсел, она на свиданку ко мне пришла один только раз. Неправильно это. И, раз такое дело, мне вообще неохота видеться с Фрэнсис. Но я знаю, что она сказала. И, понимаешь…
– Вим, она в тот вечер немного перебрала, эмоции зашкалили…
Ему это было совершенно безразлично.
– Ага, спьяну, значит, болтанула. А я с этим разбирайся? Так дело не пойдет, Асси.
Как же Фрэнсис могла так сглупить? Мы всегда предупреждали своих детей: не пейте спиртное. Выпив, люди теряют бдительность и не контролируют свою речь. Не говорите с его знакомыми – ему все передадут. Она выросла на этом и все-таки допустила ошибку.
После своего заявления Фрэнсис в глазах Вима стала риском, который он обязан контролировать. Если власти что-то об этом услышат, они могут использовать ее для дачи показаний против него.
Мне было приказано передать Фрэнсис, что если она «сольет его», он «сольет ее мамочку». Если трепотня Фрэнсис доведет его до приговора за убийство Кора, он скажет, что заказчиком была Соня, и лишит ее матери.
– Вот так ей и скажи. В следующий раз будет соображать, что делает.
Но он еще не закончил. Разумеется, виновата в том, что сказала Фрэнсис, Соня, и она должна за это ответить.
– Мне плевать на смотрины, но не надо так со мной разговаривать, я же не гребаный дебил. Ты же знаешь, что бывает, Ас: я могу разозлиться. А когда я зол, от меня хорошего не жди, придется отвечать.
От его намеков мне стало не по себе. «Я могу разозлиться. Когда я зол, хорошего не жди…»
Звучит по-детски, как будто это малыш четырех лет, не умеющий контролировать свои чувства. Он разозлился и теперь считает тебя бякой. Имитируя детский уровень эмоционального развития, Вим строит из себя маленькую вредину. Однако в его словах нет ничего милого и детского, а он – отнюдь не безобидное дитя. Он – убийца.