Предатель. Тайная жизнь миллиардера - стр. 23

– Здравствуйте, Татьяна Михайловна. А можно мне чашку кофе?

– Конечно, – она одним лишь взглядом просит девушку на ресепшен сварить нам по чашке кофе. – Извини, что пригласила тебя сюда. Но, я сегодня безвылазно буду здесь. Конец месяца, сама понимаешь.

– Да, я тоже только что из агентства. Новая заказчица очень требовательной оказалась.

– Ты о племяннице мэра? О Маринке говоришь?

– О ней. Вы знакомы?

Татьяна Михайловна намекает мне, чтобы я разделась, указав пальцем на шкаф с вешалками.

Я раздеваюсь, а затем следую за свекровью по коридору, стены которого украшены искусственным камнем.

– Присаживайся, где тебе удобно. – Женщина с чертами роковой красавицы голливудского кино, занимает место в своем кресле за столом. Я же постукиваю каблуком, подергиваю край блузки, раздумывая, где разместиться.

Наконец, сажусь в одно из двух кресел, стоящих напротив ее стола. Едва прислоняюсь спиной к кожаной спинке, ощущаю легкий озноб.

– Вы извините, но я очень удивлена тем, что вы захотели встретиться со мной.

Ищу взглядом опорную точку, но не нахожу. Почему мне хочется сбежать и еще утром вычеркнуть из планов разговор с Татьяной Михайловной?

– Отчего же? Ты ушла от моего сына, и я хочу знать причину.

С трудом сглатываю. Сердце на грани асистолии.

– А Дима вам не рассказал?

У них с сыном хорошие отношения. Он во всем поддерживает мать. После смерти отца, Дима становится ее единственным смыслом жизни.

И я никогда не была против их частых встреч, ужинов наедине. У меня с родителями было все кардинально иначе, и я хотела, чтобы Дима не чувствовал той боли, что и я.

Опять я о нем.

– Мой сын весь в отца. Ни за что не выпытаешь правды. Но ты же не такая? Ты мне объяснишь, с какой стати бросила моего мальчика?

Вашему мальчику тридцать девять лет…он вырос из штанишек на лямках…

– Все из–за твоей бесплодности? Верно? Ему надоело ждать, а ты не захотела стараться и менять ситуацию?

В мое сердце насильно вторгаются грязными ногами, плюют в него и гадят, даже не имея понятия, каково это жить с открытой раной.

Я медленно моргаю, ощущая тяжесть на ресницах. Пальцами раздираю сведенные до боли колени и за секунду до того, как по щеке скатывается предательская слеза, в кабинет заходит Дима.

– Я так и знал, что ты доберешься до нее! – скрежет его зубов, сопровождается рычащим голосом.

– Дима, – вздыхает Татьяна Михайловна, прикладывает ладонь с идеальным маникюром к пышной груди. Заметно бледнеет, даже под слоем косметики. – Как же ты меня напугал…

– Выйди, пожалуйста. Я хочу поговорить со своей женой.

Голос Димы балансирует на грани жесткого срыва и сумасшествия. Я к нему спиной, но каждый волосок на моей коже чувствует огненную волну его низкой интонации с металлическими нотками.