Предатель. Сломанные лозы - стр. 98
В конце концов, чем уж он её так сильно обидел? Был холоден в последнюю встречу? Но ведь ему позвонили, звонок, очевидно, был важный, возможно, произошло что-то серьёзное: по работе или же с его дочерью. Или с женой… И что он не звонил потом - это тоже могло объясняться особыми обстоятельствами. Она так мало знает о другой его жизни – как она могла быть такой дурой, чтобы злиться на него, в то время как он, скорее всего, как никогда нуждался в её поддержке и вере в него!
Лина уже почти уговорила себя и без малого водрузила на Майкла венец мученика, как её внезапно осенило, что во время их паузы он прекрасно развлекался в игре. С ней. То есть с Королевой – но он же не знал, что это Лина! Или всё же знал… Может, бумажка тогда была обронена совсем не случайно?
Окончательно запутавшись, Лина уставилась в окно. Сейчас она просто смотрела на проносящийся перед ней вечереющий город, и пресловутое шестое чувство не подсказало ей, что судьба вот-вот сделает крутой поворот. Ей вспомнилось, как в детстве она с матерью любила ездить в цирк. Лора ненавидела это немудрящее развлечение, поэтому чаще всего они бывали в цирке вдвоём с мамой. Так же брали такси, и так же за стеклом то ли дождь, то ли тающий снег размывал свет от фонарей. Бог её созерцательного детства с тех пор рисовал исключительно в синих и оранжевых тонах. А, может, всего этого и не было вовсе – ни детства, ни бога, ни созерцания – и она придумала их себе, как сейчас придумывает Майкла?
"Нет, – горячо перебила она голос сомнения, – Майкл меня любит! Просто… Просто ему неудобно сказать мне об этом, у него же особые обстоятельства…".
Она старалась не думать о том, насколько легко приняла эти самые "обстоятельства", хотя совсем недавно мечтала о куда более основательном статусе, нежели любовница. Хотя она и любовницей Майклу не была. Ещё не была – или уже не будет? Всё так неясно… О чём, ну, о чём он хочет поговорить?
…Майкл не хотел говорить. Он хотел делать – и уже делал именно то, чего хотел. Едва она вышла из такси, как он шагнул ей навстречу с ступеньки крыльца – и поцеловал. Она и ахнуть не успела, как оказалась в его объятиях, и губы их встретились. Майкл не был ни робок, ни нежен – он хотел взять, и она ответила на его желание. Дрожа, прильнула к нему, желая только одного – чтобы он не останавливался.
Но он всё же нехотя оторвался от неё.
– Прости. Набросился на тебя, как дикарь. – Говоря это, Майкл улыбался, и было понятно, что он себя вовсе не осуждает.
Чувствуя, как звенит в ней струна желания, она сказала негромко: