Предатель. Сломанные лозы - стр. 4
– Ещё раз позвоните сюда, – твёрдо сказала она телефонным хамкам, выхватив однажды трубку у сестры. – и с вами будут разбираться мои адвокаты. “Грант и Доун” – загуглите, куры.
На следующий день она всё рассказала старику Гранту. Тот покачал головой, пробормотал что-то, попросил сделать кофе, а через полчаса её вызвал к себе Джулиус.
– Подпиши, – он бросил перед ней предварительный договор об услугах.
Лина сжалась. В договоре говорилось, что она будет обязана платить триста долларов за каждые полчаса в случае, если Джулиус возьмётся представлять интересы её семьи.
– У меня нет таких денег, что вы, не надо… – растерянно пробормотала она.
– Подпиши. Или больше никогда не упоминай мое имя. – Голос Джулиуса звучал почти равнодушно. Но Лина знала: шеф злится. А шефа лучше не злить. Она подписала.
Джулиус принял у неё документ, пробежался взглядом, удостоверился, что она оставила инициалы на каждой странице, и потом протянул договор.
– Сделай копии, пошли этим недоумкам. Я не буду бесплатно представлять твои интересы в суде, я и минуты на тебя не потрачу, но этого хватит, чтобы их напугать.
Он помедлил:
– Потом этот договор отправишь в шредер. Не копии, дура, подлинник.
В самом деле, после этого звонки прекратились, как отрезало. Но и Лорин аферист пропал. Улетел в Бадкур – якобы решить дела с роднёй – и как в воду канул. Лора вся извелась, исхудала, несмотря на то, что носила ребёнка.
Хотя, скорее всего, поэтому и изводилась: все допустимые сроки уже вышли, а участь матери-одиночки, да ещё в её ситуации… Что могла сделать Лина? Старалась успокоить сестру и ночами шила ей платья. Шить её научила мать. Лине казалось, что у каждого платья есть свой ангел-хранитель – такими воздушными они получались. Неожиданно даже в беременности незадачливая сестрица стала выглядеть красивой – столько болезненной, сопереживающей любви вкладывала Лина в эти платья, так придирчиво выбирала материю – пусть и дешёвую, купленную за бесценок на рынке, которая через год-два будет ползти, только потянешь. Что поделать, у любого ангела-хранителя есть свой срок. У ангелов, крылья которых Лина пристрачивала к платьям сестры, срок годности был совсем коротким. Но на оставшиеся пять месяцев должно было хватить. Ангелы – не бабочки. К зиме не перемрут.
Аферист объявился накануне родов, в начале декабря. Валялся в ногах, просил прощения, целовал Лоре руки и прижимался щекой к ее животу – огромному, тугому – слушал, как там поживает "его маленький". Ребенок пинался сильнее обычного, Лора болезненно морщилась – но сияла, сияла от счастья.