Предатель памяти - стр. 39
– Довольно ли ваше графство празднеством? – спросила она негромко, приблизившись к Хелен. – Все ли кланялись с должной почтительностью?
– Ведите себя прилично, Барбара, – с притворной строгостью нахмурилась Хелен, но тут же улыбнулась.
– Не могу. Я должна поддерживать свою репутацию. – Барбара приняла от Миранды порцию и с жадностью набросилась на торт. – Знаете, ваша стройность, – продолжила она, – вы должны хотя бы попытаться выглядеть толстой, как все мы. Вы никогда не пробовали надевать что-нибудь в горизонтальную полоску?
– Хм, постойте-ка, я как раз купила обои для гостевой комнаты, – задумчиво ответила Хелен. – Они в вертикальную полоску, но можно носить их боком.
– Вы обязаны сделать это ради своих подруг по половой принадлежности. Если хотя бы одна женщина поддерживает нормальный вес, остальные начинают казаться похожими на слоних.
– Боюсь, недолго мне осталось поддерживать этот вес, – заметила Хелен.
– Ну, я не стала бы заключать пари на…
Тут до Барбары дошло, на что намекает Хелен, и она с удивлением уставилась на собеседницу. А на лице Хелен заиграла несвойственная ей застенчивая полуулыбка.
– Вот те на! – воскликнула Барбара. – Хелен, вы в самом деле… Вы и инспектор? Черт. Да это просто здорово, Хелен! – Она посмотрела через комнату на Линли, который, склонив белокурую голову, слушал, что втолковывает ему Ангус Макферсон. – Инспектор ничего не говорил.
– Мы узнали всего пару дней назад. И пока еще никому не говорили. Нам кажется, так будет лучше.
– А-а. Понятно. Угу, – согласилась Барбара, не очень представляя себе, как относиться к тому, в чем призналась ей Хелен Линли. Внезапно ее окатила волна тепла, в горле образовался комок. – Черт! Надо же! Не волнуйтесь. Буду молчать, как мумия, пока не позволите мне говорить.
Они переглянулись и засмеялись.
В это время из кухни в столовую вдоль стены прокралась нанятая на вечер официантка с беспроводным телефоном в руке.
– Суперинтенданта просят к телефону, – объявила она извиняющимся тоном и добавила: – Прошу прощения.
Как будто действительно могла как-то воспрепятствовать этому.
– Должно быть, неприятности, – пророкотал Ангус Макферсон, и одновременно с ним Фрэнсис Уэбберли воскликнула:
– В такой час? Малькольм, силы небесные… Ты же не можешь…
Гости сочувственно загудели. Они все, из первых или из вторых рук, знали, что означал звонок посреди ночи. Знал это и Уэбберли. Он сказал:
– Ничего не попишешь, Фрэн, – и, прежде чем направиться в кабинет, похлопал жену по руке.
Инспектор Линли ничуть не удивился, когда суперинтендант извинился перед гостями и с телефоном в руке поднялся по лестнице на второй этаж. Удивило его другое: то, как долго отсутствовал его начальник. Прошло не менее двадцати минут; гости суперинтенданта успели доесть торт и допить кофе и начали поговаривать о том, что пора бы и честь знать. Фрэнсис Уэбберли, то и дело бросая отчаянные взгляды на лестницу, уговаривала всех задержаться еще немного. Не могут же они уйти прямо сейчас, убеждала она гостей, ведь Малькольм еще не поблагодарил их за то, что они приняли участие в их семейном празднике. Не подождут ли они возвращения Малькольма?