Предать сердце. Спасти сына - стр. 3
Ждать пришлось недолго. Первый вскоре вернулся и с шутовским поклоном, похожим на кривляние марионетки с обрезанными нитями, махнул в сторону открытой двери, словно приглашая на дьявольский бал. А второй грубо втолкнул меня внутрь, так что я чуть не растянулась на полу, едва удержав равновесие, чувствуя, как щиколотка выворачивается от неловкого движения, посылая вверх по ноге волну острой боли.
Комната, в которой я очутилась, тонула в полумраке. Единственная лампа под потолком давала тусклый, желтоватый свет. В центре стоял одинокий стул с обшарпанной спинкой, напоминающий электрический стул из фильмов ужасов, а из дальнего угла, окутанного тенями, вдруг раздался хриплый голос, напоминающий скрежет металла по стеклу, от которого волоски на моих руках встали дыбом:
– Проходи, присаживайся. Не стесняйся.
– Нет, спасибо, – мой голос дрожал, а сердце заходилось в бешеном ритме, грозя вырваться из груди. – Прошу, отпустите меня. Я никому ничего не скажу, я даже не знаю, где нахожусь. Клянусь всем святым! Мои родные… Они с ума сходят от беспокойства! – последние слова я почти выкрикнула, задыхаясь от слез.
– У-у-у, как предсказуемо, – с наигранным разочарованием протянул невидимый собеседник, словно театральный критик, недовольный шаблонным представлением. – Всегда одно и то же. Сначала мольбы, потом клятвы, затем угрозы. Скукота. Хоть бы раз кто-нибудь меня удивил.
– Пожалуйста, – всхлипнула я, содрогаясь от страха всем телом.
– Достаточно, – оборвал меня голос из темноты, холодный и острый, как лезвие ножа, прижатого к горлу. – Кто сюда попадает, остается навсегда. Таковы правила игры. Тебе решать – проведешь ты здесь долгие годы или быстро закончишь свой путь. Выбор за тобой, – в его словах звучала такая окончательность, как в приговоре, зачитанном смертнику, что по спине пробежал ледяной ручеек ужаса, заставивший всё тело окаменеть.
– Нет! Так нельзя! Вы не можете! – взревела я, с отчаянием утопающего, рванув из удерживающих меня рук. – Я ничего вам не сделала! За что?! Умоляю, если в вас есть хоть капля человечности!
– Детка, я считал тебя умнее, – с притворной печалью произнес невидимый собеседник. – Что ж, даю тебе еще время подумать. Иногда боль помогает прояснить мысли. Стас…
– Да, босс, – раздалось сзади с каким-то животным предвкушением, и в следующее мгновение мое лицо обожгло ударом, от которого в глазах потемнело, из носа брызнула кровь, заполняя рот и стекая по подбородку. А следом боль взорвалась в боку, выбивая воздух из легких, словно меня пронзили раскаленным прутом насквозь.