Преданья старины глубокой - стр. 47
Ратич пылал. Смерть и разрушение неслись по его улицам в обличье татаровьев, по земле стелился сизый дым, за ревом многочисленных пожаров не было слышно людских голосов. Батуры Калина весело гикали и перекликались, потроша лабазы и приканчивая их хозяев. В мерцающем свете горящих домов блистали сабли, свистели бичи нагаек, звенели тетивы, отправляя точно в цель смертоносные клювы стрел…
Да, сегодня смерть собрала богатую жатву.
На княжьем подворье ворочался огромный чешуйчатый зверь. Хвост-бревно уже разрушил два сарая, одна из голов пролезла в большой терем и выковыривала челядь, вторая отлавливала убегающих, а третья любовно поливала сверху пламенем. Время от времени Змей Горыныч сыто взревывал – у него давно не было такого обильного обеда.
– ГОРИ-ГОРИ ЯСНО, ЧТОБЫ НЕ ПОГАСЛО… – на три глотки распевал чудовищный ящер, исторгая огненные ливни.
Вот правая голова усмотрела за сараем юную девицу, сжавшуюся в комочек и дрожащую от ужаса. Чешуйчатая шея устремилась вниз, из пасти выметнулся длиннющий раздвоенный язык, хлестнув несчастную по спине и сдирая кожу. Та дико завизжала от боли и страха, бросилась было прочь, но в следующий миг ее обхватил частокол клыков. Огромная пасть резко вскинулась к небесам, подбрасывая добычу в воздух, и наперерез бросилась средняя голова.
Два ненасытных драконьих зева схватили уже мертвую девушку почти одновременно, разрывая ее пополам, жадно сглотнули и выпустили из ноздрей по голубоватой струйке пламени. Мясо оказалось нежным и мягким, не то что у воев – те обычно жесткие, как подошва.
Кащей Бессмертный стоял на колеснице, удерживая одной рукой вожжи. Крылатый змий мерно взмахивал крыльями, описывая круги вокруг горящего города. Ледяные глаза возницы пристально следили за происходящим внизу.
Вот какой-то паренек выскочил из ворот, дав деру к близлежащему леску. Кащей тут же вскинул предмет, привезенный Калином, и несчастного… шибануло молнией. Царь нежити убил его выстрелом из перуна.
Это оружие, не так давно найденное в древнем кургане, обладало по-настоящему разрушительной силой. Молнии, исторгаемые перуном Перуна, превращали любое живое существо в горстку пепла, сжигали деревья, поджаривали тяжеловооруженных богатырей, закованных в железо.
И пользоваться им мог исключительно Кащей – в других руках оружие богов становилось не более чем бесформенной железиной с причудливыми выступами в, казалось бы, случайных местах.
Порой же оно отказывалось служить и Кащею – в самые неожиданные моменты. Иных людей перун отчего-то наотрез отказывался сжигать – причем даже сам Кащей пока не обнаружил хоть какой-нибудь закономерности. Особенно часто таковые попадались среди воинов, но иногда и смерд мог стоять перед перуном, не боясь превратиться в золу. Потому в серьезных битвах Кащей Бессмертный предпочитал не полагаться на капризный громобой, а работать другим оружием, более верным.