Преданный служитель Церкви. О церковной и общественной деятельности митрополита Питирима (Нечаева) - стр. 103
Во всё это время я не проронил ни слова и радовался, что не написал Владыке своей жалобы. Со временем все певчие вернулись в хор и службы пошли своим чередом.
Разумеется, расшифровка и исполнение знаменных рукописей – дело непростое и не всегда однозначное. Даже академик Ю. В. Келдыш после одного прослушивания высказался по поводу строчного многоголосия, что оно так же невероятно для Руси XVII века, как увидеть в то время жирафа на улицах Москвы. Спустя время была доказана правильность наших расшифровок, но академик не дожил до этого времени.
В заключение моих обрывочных воспоминаний я хочу рассказать об одном случае, в котором Владыка сыграл малозаметную, но, возможно, самую значительную для меня роль.
Однажды наш хор пригласили в Тель-Авив на фестиваль старинной музыки. В то время из хоров мало кто выезжал за границу, а тем более в Израиль. В консульстве Израильского посольства нам поставили въездные визы, а в то время нужны были еще выездные визы, которые МИД нам не давал. В Отделе внешних церковных сношений мне помочь не смогли. Когда я вернулся домой, мне вдруг пришла мысль позвонить Владыке Питириму. Я знал, что Владыка был дружен с одним очень влиятельным лицом в МИДе. Был уже вечер накануне предполагаемого вылета. Владыка выслушал меня и сказал, чтобы я позвонил ему через час. Звоню через час, и Владыка ровным, тихим голосом произнес: «Ваш выезд нежелателен по политическим соображениям». Я спрашиваю: «Значит и пытаться бессмысленно?»
«Можете пытаться», – сказал Владыка. Что он имел в виду, я не знаю, но от отчаяния я решил, что это его благословение. Звоню певчим и говорю, что всё в порядке и что завтра в такое-то время всем быть в Шереметьево II. Утром мы встречаемся на регистрации билетов, проходим ее и становимся в очередь на паспортный контроль. Здесь только я открыл хору, что дела наши плохи, что виз выездных нет и что нас могут не пропустить. Говорю певчим, чтобы все до единого произносили про себя молитву «Богородице Дево, радуйся» и ни о чем больше не думали. Я пошел первым. Подхожу к окошку, за которым сидит офицер, и подаю ему свой паспорт с билетом. И вижу, как у него брови поползли вверх. «А-а где выездная виза?» – спросил он.
«Не знаю, – ответил я, – может быть, забыли поставить? Я руководитель хора, нас 12 человек».
– А у остальных есть виза? – продолжал офицер.
– Не знаю, – соврал я, пожав плечами.
Офицер посмотрел в следующий паспорт и сказал:
– Соберите все паспорта.
Получив их, он ушел. Минут через десять возвращается и зовет меня в небольшую комнатку рядом с контролем. Захожу и вижу – на столе перед ним разложены наши паспорта с нужными визами. Не буду описывать наше поистине чудесное паломничество ко Гробу нашего Господа Иисуса Христа, совершенное, вероятно, по молитвам Владыки Питирима, оно навсегда осталось в нашей памяти.