Преданный. Печать одиночества - стр. 10
– Она же не твоя рука.
– Она такая же часть меня, как рука или нога! – в глазах Велки появился удивительный свет, такой горел в глазах женщин из деревень при Башне. Да и то только у тех, кто заботился о детях. – Мне больно от того, что я не могу её увидеть. Мне страшно от того, что я не знаю, как она… Кроме неё у меня никого не осталось, но тебе этого не понять…
Страж пытался понять. В Башне не было семей, не было сестёр, братьев, родителей. Это помешало бы воспитать достойных Кандидатов. Но там у Тальреха остались два друга, которых он называл братьями. Фошальрех и Цальрех. За каждого из них Страж отдал бы и руку, и ногу, и жизнь, не задумываясь. Можно ли было сказать, что они его семья?
– Зачем было идти разбойничать? Почему не создать свою семью?
– Тебе не понять, – Велка снова начала рисовать на земле. Замерла и, будто решившись, подняла глаза, дрожащим голосом спросила: – Что с моей сестрой? Она жива?
– Я не знаю точно, но я видел её год назад. Она была здорова и, кажется, вполне счастлива.
Велка улыбнулась, хотя в глазах стояли слёзы. Посмотрела в огонь, снова спросила:
– Зачем она вам?
– Я не могу тебе сказать.
– Она вернётся?
– Мне жаль, – словно боясь обжечься, Тальрех мягко коснулся плеча Велки.
– Если тебе действительно жаль, пусть перестанут забирать людей… Останови это! – в голосе плескался бескрайний океан надежды, что это возможно.
– Я не могу…
Велка дёрнула плечом, сбрасывая руку. Плотнее завернулась в плащ, легла на сваленные у огня еловые ветки и сделала вид, что уснула. Но частое биение сердца и едва слышимые всхлипы не позволили обмануть Стража. Вскоре к костру подошли и разбойники, тоже устроились на ночлег.
Тальрех всю ночь просидел, присматривая за огнём, обдумывая, как поступить. По правилам Страж должен был отдать всех троих поместному князю. Он установит степень вины и назначит наказание. Но это почти наверняка будет смертная казнь. Скольких людей они могли ограбить за две луны? Десятки, сотни… В отношении же Велки и вовсе не было необходимости дожидаться суда. Покушение на жизнь Стража. Смертная казнь. Немедленно.
И всё же нечто внутри протестовало. Цеплялось за мысль, что если Царь или придворный Мудрец захотят поговорить с Велкой об этом кинжале? Её нельзя пока убивать. Самому расспросить? Она так ничего и не сказала. Ну, не пытать же её в самом деле. У Мудреца наверняка найдутся какие-нибудь корешки или травы на такой случай.
Лаис проснулся только к рассвету.
– Это ж надо было так попасться, будь оно неладно! Ты как? Всю ночь небось не спал… – латник пересел ближе к Стражу. – Сам над тобой смеялся, а вона как вышло…