Преданные России. Hерусские русские – 2. Иноземцы на службе российскому трону - стр. 3
В декабре 1673 года в Женеву с официальным визитом прибыл младший сын герцога Курляндского Фридриха-Казимира Карл-Яков, так же, как и Франц Лефорт, мечтавший о карьере военного. Единство взглядов и схожесть характеров способствовали сближению двух молодых людей. Узнав сокровенную мечту женевца, принц предложил ему на выбор следовать вместе с ним в Польшу, чтобы вступить в ряды тамошней армии, либо отправляться в Голландию, дабы встать под знамена его старшего брата, наследного герцога Курляндского, противостоявшего французской армии.
Франц знал, что на поддержку со стороны семьи рассчитывать бессмысленно, но он не мог предвидеть масштабов противостояния. Помимо отца и братьев, на него обрушился гнев всей женевской общины. Дело в том, что законодательством свободного города для всех граждан был установлен строгий запрет на воинскую службу в иноземных войсках. Однако решение Франца Лефорта осталось непоколебимо, и он твердо решил отправиться в Голландию. Отец, скрепя сердце отсчитал ему на дорогу мизерные путевые в размере 60 гульденов, при этом отказав в каких-либо рекомендательных письмах.
16 августа 1674 года Лефорт благополучно добрался до Амстердама, откуда отправился в Гаагу, где по рекомендации принца его приняли в свиту герцога Курляндского Фридриха-Казимира. Между тем напряжение между Нидерландами и Францией переросло в вооруженный конфликт. Лефорт неоднократно принимал активное участие в боевых действиях, например, при штурме цитадели Граве на Маасе героически сражался в первых рядах. Когда длительная осада закончилась полной победой голландцев, за проявленную храбрость Лефорту был предоставлен краткосрочный отпуск.
В Амстердаме его ждали трагические известия. Старший брат Ами сообщил Лефорту о скоропостижной кончине отца. Несмотря на смелый, волевой характер, Франц был очень впечатлительным юношей и в любых негативных событиях искал Промысел Божий, обращая вину исключительно на себя. И в данном случае именно себя считал ответственным за смерть родителя, считая причиной трагедии свою непокорность и своеволие. Моральное самобичевание постепенно переходило в фобию – когда Лефорт долго не получал писем из дома, в душу начинали закрадываться смутные сомнения, связанные с очередными обидами родственников на него, а поиски причин погружали его в глубокую депрессию и уныние.
Ф.Я. Лефорт
Не получив своей доли наследства после безвременно усопшего отца, перспектив в дальнейшем прохождении службы в свите герцога Курляндского он тоже не видел.
Франц стал подумывать, чтобы вернуться в Женеву и приобщиться к семейным торговым делам. Но мечты о славе победили, и он отправился в Нимвеген, где проходили мирные переговоры.