Правосудие волков - стр. 8
Олеся на несколько секунд зажмурилась, чтобы не сорваться, не плюнуть ему в лицо от обидных и унизительных слов, не расплакаться, наконец (несмотря на, казалось бы, наращенную «броню», было больно – слезы жгли глаза), и со всей убедительностью, на которую была способна, ответила:
– Я не знаю, где он! Не знаю!
– Значит, подумай хорошенько, кто может знать. Или откуда можно начать поиски.
Ей показалось, или он на что-то намекает?
– Я не знаю, – повторила она уже не так уверенно.
– Знаешь, – покачал головой довольный Кир, – знаешь.
– Не знаю, – получилось еще тише.
– Хорошо, – согласился Кир, видимо, допустив, что тупой проститутке, в отличие от него, блестящего и умного мента, без подсказки не обойтись. – А скажи-ка мне, куда это вы ездили всем своим идеальным, – он издевательски подчеркнул это слово, – семейством прошлым летом, а?
Олеся подавленно молчала. Она не скажет. Она поняла, куда он клонит, но она не скажет!
– Че молчишь? – засмеялся довольный Кир. – Думаешь, не знаю? Я все знаю, – пропел, упиваясь собственным превосходством. – На родину вы к нему ездили. В маленький поселок, где проживают его сестра и мать. И сдается мне, что стоит к ним съездить еще раз. Хотя бы для того, чтобы весточку для Креста оставить. Мало ли… Чем черт не шутит…
– Зачем тебе это? Зачем тебе он? – омертвевшими губами прошептала Олеся, едва ли слыша свои слова.
На лицо Кира набежала тень. Взгляд стал мрачен, безжалостен. Губы дрогнули в жестокой усмешке, крылья носа раздулись. Его молчание затянулось, в нем что-то скрывалось. Что-то, чего Олеся понять не могла.
– Не твое дело, – процедил наконец Кир. – Готовься. На днях наведаемся к родне твоего ненаглядного…
– Нет! – оборвала его Олеся. – Нет, – повторила твердо. – Я не поеду.
– Поедешь! А иначе можешь попрощаться с дочкой!
– Ты ничего не сделаешь, – она поджала губы. Просящиеся наружу слезы моментально высохли, стоило завести речь о Насте. – Не сможешь. Я ничего плохого не делаю. Я…
– Уверена?! – Кир брезгливо скривил лицо. – Думаешь, я не смогу доказать, что ты х*ровая мамаша, и ребенка нужно от тебя изолировать?
– Я ничего плохого не делаю, – раздельно и твердо повторила Олеся. – Я работаю…
– Где?! На почте?! – снова не дал ей договорить Кир. – За десять штук в месяц?! И хату двухкомнатную снимаешь со всеми удобствами?! И ребенка содержишь? Это в Москве-то? А на какие шиши, позволь спросить?
Олеся молчала.
– А может, ты втихаря наркотой барыжишь, а?!
Лицо Олеси вытянулось от бредовости услышанного, а Кира тем временем несло дальше. Границ он не видел.