Право последней охоты - стр. 3
Иган на секунду задумался. В его простой и понятной схеме и в самом деле присутствовал ряд нестыковок, начиная с так и не подавшей голоса многоуровневой системы охраны периметра и заканчивая до смерти перепуганным Лемехом, которого он знал уже не первый год. Человека, когда-то в одиночку совершавшего отчаянные диверсионные рейды, было крайне непросто довести до состояния, столь близкого к панике.
– У тебя есть какие-нибудь предположения?
– Я… я думаю… – того снова затрясло, – мне кажется, что это… ОН.
– Кто!?
– Только не называй его! – умоляюще воскликнул Лемех, озираясь по сторонам.
– Кто, «ОН»? Ты можешь выражаться яснее!?
– Помнишь, о чем мы говорили вчера вечером у костра? Песни всякие распевали… Сенатор Парчин даже тост предложил, помнишь?
– Про…
– Не называй!!! – почти взвизгнул Лемех и, подскочив к Игану, зажал ему рот грязной, пахнущей перепрелой листвой ладонью.
– Ну, знаешь… – протянул Иган, высвободившись из его объятий, – сколько же ты вчера выпил?
– Ты хотел знать мое мнение – я его высказал! Думай что хочешь, делай что хочешь, а я сваливаю! Немедленно!
– Никуда ты не пойдешь! Ты меня слышишь!? А будешь еще ныть, я тебя… что это?
Они оба застыли, сквозь шум дождя прислушиваясь к приближающемуся звуку.
– Это машина! Ребята возвращаются!
– Возвращаются? Откуда?
– Моха и Парчин ездили силки проверять.
– Почему я об этом ничего не знаю!?
– Это же недолго – одна нога здесь, другая там…
– Придурки! – Иган сорвался с места, – погнали! Мы должны их перехватить!
Двое мужчин помчались через лес в сторону дороги, стремясь опередить мчащийся джип. Гудение мотора быстро приближалось, впереди, между деревьев, промелькнул свет фар.
– Лемех, поднажми!
Неожиданно, с интервалом примерно в секунду, раздались два громких глухих удара, послышался чей-то короткий и тут же оборвавшийся крик и звон разбитого стекла. Огонек дернулся и исчез. Иган резко остановился, и Лемех чуть не налетел на него.
– Что это было? – нахмурился Иган, и тут же, словно в ответ на его вопрос, над их головами раздался оглушительный треск и скрежет.
Ломая ветки, в туче щепок и сорванных листьев, искореженный джип рухнул на землю в нескольких метрах перед ними, застыв бесформенной грудой металла и поскрипывая задранным вверх единственным уцелевшим колесом. В развороченном боку машины зияли три глубоких разреза, рассекавших кузов почти напополам. Ярко-красные струйки крови смешивались с бурым электролитом, вытекающим из аккумуляторов и, подгоняемые потоками дождя, с тихим журчанием сбегали по заляпанному грязью днищу. Тишину нарушал только шелест сыплющихся сверху листьев и жалобное поскуливание включившейся сигнализации…