Право первой ночи - стр. 44
И тогда Адалин, наконец, очнулась.
«Он может использовать тебя, а завтра утром передумать жениться! - шептал ей здравый рассудок. - Это неправильно! Против церкви! Так нельзя».
Фон Миллер сразу почувствовал, как девушка внезапно напряглась. Он взглянул в ее встревоженные глаза и тут же отстранился, дав ей возможность маневра. Тогда Адалин спрыгнула на пол и отбежала к двери.
- Так нельзя, мы не женаты! - голос дрожал, тело совершенно не слушалось никаких доводов. Девушка хотела вернуться на прежнее место, но воспитание не позволяло.
- Адалин, завтра на рассвете священник обвенчает нас, - мягко сделав шаг вперед, прошептал фон Миллер. - Мне не нравится твое сомнение. Я не отпущу тебя, Адалин. Ты станешь моей женой.
Девушка боялась оставаться в закрытой комнате с мужчиной. Боялась сдаться и оступиться! Буквально выбежав в коридор, она за считанные минуты оказалась в своей спальне. Повалилась в кресло рядом с туалетным столиком напротив зеркала.
- Дьявол!
Прикосновения на теле отдавались импульсом, отзываясь в сердце. Чем больше мгновений оставалось позади, тем сильнее Адалин хотела вернуться. Неизведанное манило ее, пленило, завораживало. - Приди в себя, Адалин! Очнись!
Сомерсильд стояла так какое-то время, пытаясь побороть внутренних демонов, не думая зажигать свечи. Чем сильнее она убеждала себя в правильности своего поступка, тем сильнее жалела о побеге. Девушка сделала несколько шагов к двери с мыслью вернуться обратно. Но затем остановилась. Что она скажет владельцу замка? Нет, так нельзя…
Внезапно дверь резко отворилась, с грохотом ударив о стену. Адалин уже не пугалась этого, лишь один житель поместья мог себе такое позволить.
- Вламываться уже входит в привычку! - хмыкнула Сомерсильд, когда фон Миллер так знакомо поднял ее на руки, накрывая ее губы своими.
- Не обольщайся, - рявкнул тот, прикусывая клыками губу. - Скоро ты переедешь в мою комнату!
Фон Миллер повалил девушку на мягкие перины, жадно разрывая корсет и нижнее платье. Ткань разлетелась в разные углы комнаты, и девушка осталась полностью обнаженной. Она было обрадовалась, что не зажгла свечи, но тут же по взгляду фон Миллера с ужасом догадалась: он прекрасно видит в темноте.
- Не закрывайся от меня, Адалин, - убрав девичьи ладони с груди, он коснулся вершинок сосков губами, остервенело втягивая мягкую кожу в рот, играя с ней языком. Невеста застонала, опрокинув голову назад. Феодал медленно опустил свободную руку вниз, скользя большим пальцем между складочек. Фон Миллеру нравилось, как вздрагивала девушка от каждого его касания. Его с ума сводила лишь одна мысль, что он первый и последний мужчина, который коснется этого прекрасного тела. Ее тела… - Я хочу тебя, Адалин. И возьму тебя сегодня. А завтра на рассвете мы станем мужем и женой.