Право первой ночи - стр. 18
***
Адалин Семирсильд считала себя неприхотливой молодой девушкой. Она не искала мужа молодого и красивого, не высчитывала своей выгоды. Не оценивала претендентов на свою руку, как объект вожделения. Имелись лишь два основных пункта, которые решали ее расположение: способность обеспечить родителям старость, а также уважение в отношении самой Адалин.
Самсон Фолк был стар, лучшие годы библиотекаря давно прошли. Его внешность без труда затерялась бы в толпе мужчин, но… Что-то в нем цепляло молодую невесту. Фолк уважал Адалин, воспринимал ее как равную себе и достойную мать будущих детей. Если Адалин проявляла отсутствие образования, Самсон не насмехался над ней. Напротив, с успокаивающей и добродушной улыбкой обещал научить всему в будущем…
Людвиг фон Миллер казался Адалин кардинально другим. Молодое и поджарое натренированное тело соседствовало с высокомерием, гордыней и неоправданной жестокостью. Порой Адалин больше пугали вспышки ярости, чем неестественно алые глаза.
Вымеряя шагами отведенные ей покои, Адалин нервно кусала ногти и отчетливо видела картину их с Людвигом будущего: феодал станет развлекаться с ней, будто с купленной в таверне дешевой шлюхой. А после того, как Адалин забеременеет, найдет себе новую доступную любовницу для содержания. Как только официальный наследник появится на свет, молодая жена отправится в ссылку, без дитя, средств к существованию и светлого будущего.
Таких пар было великое множество!
- Он не любит меня, это очевидно, - нервно тараторила себе под нос доведенная до отчаянья девушка, нагнетая страх все больше. Возможно, сядь она, выпей ромашковый чай и успокойся – по-новому оценила бы ситуацию. Но рядом не было человека, способного обнять, дать верный совет и направить на путь истинный. Слишком много произошло всего за одни краткие сутки! - Невозможно влюбиться лишь за день… Зачем тогда я ему?
Не желая больше оставаться в четырех стенах, Адалин отворила дверь и самостоятельно вышла в длинный пустой коридор, не дожидаясь Агату. Девушка не помнила, как фон Миллер принес ее бесчувственное тело в спальню, поэтому руководствовалась инстинктами в выборе направления.
Шли минуты, словно долгие часы, а коридоры все не кончались. Половицы скрипели под ногами девушки, а большая часть свечи давно сгорела. Адалин ускорила шаг, страшась остаться одной напротив оленьих рогов или охотничьего ружья.
Когда в конце туннеля замаячил свет, Адалин не сдержала радостного смеха и спустя мгновение уже стояла напротив широкой винтовой лестницы. Непривычно узкой для такого большого замка и непривычно простой. Видимо, решила Адалин, она забрела в часть, предназначенную для горничных…