Право на развод. Порочная сделка - стр. 17
— Я помешала? — сухо интересуюсь и киваю на девушку под столом. — Извини, но ты не берешь трубку, а мне очень надо поговорить.
Илья подозрительно прищуривается, но уступает. Отъезжает на кресле от стола, давая секретарше возможность вылезти.
— Оставь нас, — хмуро бросает ей и приводит себя в порядок.
Девушка вскакивает на ноги, торопливо застегивает белую блузку и, не поднимая глаз, пробегает мимо меня. Провожаю ее взглядом и усмехаюсь. Ни стыда, ни совести, а впрочем, какая разница.
— Итак, чай и кофе не предлагаю, — усмехается Илья. — Зачем пожаловала?
— Что ты устроил? — всеми силами стараюсь сохранить спокойствие. — Почему меня не пускают к собственному сыну?
— К сыну? — хмыкает он издевательски. — Ты сама его бросила на произвол судьбы. Вчера.
— Что ты несешь? — распахиваю недоуменно глаза. — Я ушла от тебя, а не от сына.
— Нет, Лена, — качает он головой, продолжая смотреть мне в глаза. — Ты бросила нас обоих и разрушила семью.
Что он несет? Я не понимаю. Глупость какая-то. Складывается впечатление, что просто издевается надо мной.
— А, по-твоему, я значит должна была смотреть на твои измены сквозь пальцы?
— Почему нет?
Ну это совсем за гранью. Илья окончательно потерял ориентиры. Но у меня еще есть гордость и собственное достоинство. Я себя не на помойке нашла.
— Потому что я Романовская, а не Козлова. — Слова вылетают раньше, чем я успеваю понять их смысл и прикусить язык.
Никогда прежде не попрекала мужа сменой фамилии, в конце концов, он сам решил отказаться от своей. Но сейчас я, видимо, стремительно опускаюсь до его уровня.
— Романовская? — рычит Илья и подскакивает на ноги. — Да где бы ты была со своей фамилией, если бы не я?
Тут он, конечно, прав. Много сделал для благополучия нашей семьи. Но извиняться я не собираюсь. Мне ничего не остается как вздернуть подбородок и поджать губы.
— Илья, я не хочу ругаться, — примирительно начинаю. — Мы же взрослые адекватные люди. Давай просто разойдемся достойно. Я подам на развод и…
— Подавай, — перебивает он и расплывается в гаденькой ухмылке. — Можешь катиться на все четыре стороны. Но сын останется со мной.
— Но так нельзя! — срываюсь на крик и качаю головой. Надо держать себя в руках, иначе улечу в истерику.
— Ошибаешься. — Илья подходит ко мне и останавливается в нескольких метрах. — Твой единственный шанс видеть сына — это сохранить семью, — хочет заправить за ухо выбившуюся прядь, но я дергаюсь от него, как от прокаженного.
— Это невозможно, — не желаю даже рассматривать этот вариант. — Я не смогу тебя простить.
— А мне и не нужно твое прощение, — смеется муж. — Мне нужна идеальная картинка.