Право на чужую жену - стр. 43

Мощное мужское тело прижало так, что я с трудом могла дышать. Дыхание с резким запахом алкоголя опалило кожу лица, а стоило мне увернуться, как Саша рукой крепко зафиксировал мой подбородок, вынуждая смотреть на него.

Меня окатило горячей волной паники. Он меня задушит, убьет, свернет шею. Да что угодно в таком состоянии! И вряд ли вспомнит об этом завтра.

Но мужчина не двигался. Только продолжал вглядываться в лицо, тяжело дыша, словно пытаясь найти ответ на мучающий его вопрос. Долгим, тяжелым, мучительным взглядом.

А после впился жестким напористым поцелуем, обжигая забытым прикосновением некогда желанных губ.

Я широко распахнула глаза от неожиданности. Задохнулась от его дыхания, пытаясь оттолкнуть, вырваться, но... не смогла.

Чувства лавиной обрушилась сверху, заставляя забыть обо всем. Извращенные, болезненные, терпкие. Закружили в водовороте эмоций так, что ноги стали ватными. Мне начало казаться, будто кровь вскипела в венах. Обдала жаром с головы до ног. Вихрь воспоминаний смерчем пронесся в голове, погружая вновь в иную реальность, где мы были счастливы, где я любила, где Саша был только мой и для меня.

И я ответила на поцелуй.

Позволила себе маленькую слабость. Прижалась, цепляясь скрюченными пальцами за его плечи, царапая, впиваясь ногтями в упругие мышцы даже сквозь ткань.

Саша оттолкнул неожиданно. Резко, грубо. В тот самый момент, когда я этого меньше всего ожидала. Словно выдернул с небес на грешную землю, напоминая, что время сказки ограничено, а в нашем случае оно вообще истекло много лет назад.

Я бы упала, если бы он не продолжал крепко удерживать меня за плечи, только теперь на расстоянии вытянутых рук.

Тяжело дыша, испепеляя ненавистным взглядом, будто действительно хотел убить прямо здесь и сейчас.

– Врешь. Как я и предполагал. Мерзкая, лживая су...

Он успел перехватить мою руку, занесенную для удара, а вот точного попадания коленкой в пах не ожидал.

10. Глава 10

Прошлое. Саша

Абажур старого ночника подрагивал каждый раз, когда за стенкой раздавался новый удар, сопровождаемый звоном кастрюль и странными глухими хлопками. Плясали на полу уродливые тени, отбрасываемые редкими кисточками.

Отборный мат через слово резал слух.

Я лежал в кровати, уставившись в потолок, до солоноватого привкуса крови кусая губы. Терпение давно закончилось, и только данное матери клятвенное обещание не вмешиваться в их разборки с отчимом и не выходить в такие моменты из комнаты удерживало меня от того, чтобы не сорваться и не повиснуть бульдожьей хваткой на шее у этого урода, избавив разом всех нас от мучений.